Холод и яд

В ограждение рвались журналисты (кто их только сюда вызвал?!), намереваясь первыми осветить свежие скандальные события спустя четырнадцать лет умиротворённой тишины. «Опоздали, – не без едкой усмешки подумал Олег, – вон, в соседних домах, наверное, уже штативы поставили и документальное кино снимают. Бандитский Петербург». Олег хлопнул дверью машины и замер.

Андрей Шаховской, совершенно незаслуженно (да, парень поступил опрометчиво, но исключительно героически) наорав на сына, придержал Зимина и продолжал растаптывать его, и так хорошенько пришибленного ОМОНом.

– Запомни, Зёма, – с ядовитой сладостью протянул Шах, – очень плохо, когда хозяин – бывший раб. Но ещё хуже раб, возомнивший себя хозяином.

– Шах, – встал рядом с мрачным Филом Олег, – ты вместо того, чтобы пафосными фразами бросаться, лучше б сына поблагодарил. Он у тебя… Пацан!

«Даже удивительно», – так и крутилось на языке, но усугублять и без того напряжённую обстановку определённо не стоило. Фил посмотрел на него чуть снизу, несмотря на почти равный рост, и неловко усмехнулся. Олег одобрительно похлопал его по плечу – парню сейчас как никогда нужны были поддержка и благодарность.

Он определённо был не прав: Артём и Фил – лучшие из современных подростков, которые могли оказаться рядом с его дочерью. Они сегодня спасли её. Один – спокойствием и собранными действиями. Второй – импульсивностью и силой. Да, они были совершенно не похожи на Олега и его сверстников в юности. Но, пожалуй, это было и к лучшему.

Ладонь по-прежнему лежала на плече Фила. Парень был явно напряжён: его пальцы подрагивали, дыхание сбивалось. А Андрей продолжал измываться над Зиминым. Олег хлопнул Фила по спине и протянул ему ладонь для рукопожатия:

– Безумству храбрых поём мы славу! Безумство храбрых – вот мудрость жизни… – в ответ на недоумённый взгляд парня, пояснил: – Горький. Ты сегодня рискнул ужасно, но не зря.

– С-спасибо, – потирая одной рукой шею, другую Фил неуверенно вложил в протяную ладонь. – Это… Вы Варе можете кое-что сказать?

– Что?

– Она смелая. А мы дураки! Я не хотел, чтобы так. Простите?

Олег усмехнулся и качнул головой. Удивительное дело: сын извинялся за проступки отца, пока тот в паре метров пытался сгладить углы с полицией. Зря он в Филе Шаховском пытался сперва разглядеть Шаха, а потом уже Фила – наоборот надо было. Олег притянул Фила ближе и панибратски шлёпнул по спине. Мальчишка окаменел. В кармане пальто вжикнул Варин телефон: похоже, Янина чуйка проснулась. Олег оставил ошалелого парня и поторопился к автомобилю. На полпути его догнал Шах и протянул руку:

– Спасибо, Олег. Я б без тебя не справился.

– Ты б без сына не справился, – холодно осадил его Олег, – ты к мальчишке присмотрись. Он нормальным пацаном… Вырос.

Но рукопожатиями они всё-таки обменялись. Андрей посмотрел на Фила, встряхивающего подрагивавшие ладони, и крикнул:

– Ты только не думай, что я из-за тебя под пули лез! Фил!

Парень дёрнулся и нервно хохотнул в ответ:

– Бать, не старайся казаться хуже, чем ты есть.

Когда Олег дошёл до автомобиля и обернулся, Шаховские уже обнимались. Неловко и сдержанно. Но как семья.

Прежде, чем сесть за руль, Олегу пришлось уладить пару неотложных дел: попросить Геннадия Алексеевича, начальника полиции, договориться с прокуратурой о придании делу статуса секретности и вызывать их на дачу показаний только на следующей неделе, заглянуть в автомобиль и успокоить испугавшуюся выстрелов дочь, подписать отказ от госпитализации.

– Ты точно не поедешь к врачу? – уточнил он, усаживаясь за руль.

– Д-да, – кивнула Варя. – Всё уже хорошо, пап.

– Тогда домой?

Варя торопливо кивнула. Олег выехал из заграждения, покидая границу районов.

Двадцать лет назад он точно так же уезжал с этой территории, разрулив последний свой конфликт, и надеялся, что отошёл от этих дел навсегда. Надеялся, что его дети будут жить в новой стране, спокойной, умиротворённой, справедливой. Не бояться ничего и не испытывать леденящего душу ужаса. А ему пришлось окунуться в этот ад снова.

Олег всегда решал конфликты конкретные: были претензии и были требования. И всегда оставался на своей, нейтральной, стороне, получая честно заработанные деньги за непролившуюся кровь. Сегодня он впервые столкнулся не с конфликтом между людьми – конфликтом с прошлым, столкнулся не с адекватным предъявителем – психом; и впервые понял, как хрупка семья. На светофоре Олег кинул через зеркало заднего вида взгляд на Варю. Она дрожащими руками пыталась что-то настучать на телефоне, не попадала, качала головой и, сдавшись, впихнула смартфон в руки Артёму.

– Мам, привет, у нас всё в порядке (не забудь запятые). Нас Янина С-сергеевна задержала после уроков на репетицию вальса. Мы с Филом отказались (поставь тире). Не было настроения, – Варя ладошкой растёрла разбухший нос. – Написал?

– Угум, – Артём сунул Варе под нос телефон и с одобрительного кивка отправил сообщение.