Рыбной ловлей никогда не заработаешь много денег, но кто в своих поступках уподобляется злым келпи, тот недостоин называться человеком. Возьми рыбаки золото и покажи всаднику брод и кратчайшую дорогу, то стали бы богачами, но он бы погиб. Но они, пошептавшись, решили сказать, что никакого брода нет, а Форлохри лежит совсем в другой стороне, где на пути за весь день не встретишь ни одной речки. От денег рыбаки собирались отказаться, потому что знали: всадник, поняв, что его обманули, непременно вернётся рассчитаться с лжецами, и если в их поступке он не увидит корысти, то может ещё и удастся оправдаться, сказать, что просто перепутали города, а с его выговором, обличавшим иностранца, это было немудрено.
Келпи не любят, когда пытаются препятствовать исполнению их воли, но рыбакам было всё равно. Они платили дань жестоким повелителям милой Конан, но не собирались становиться их послушными рабами. Тот, кто служит злому началу, забыв, что рождён добрым человеком, работает на нечестного хозяина. Когда придёт время расплачиваться, этот хозяин никак не отблагодарит за службу, потому что не знает слова «благодарность». А потому лучше вызвать своим поступком гнев келпи, чем смиренно смотреть, как исполняются их гнусные планы, ибо за первое, если регулярно платить дань своей реке, не будет никакой расплаты, а за второе бесполезно ждать награды.
По говору рыбаки распознали во всаднике иностранца, а на его груди увидели знак веры, которая с презрением относиться к созданиям из сказок. Поэтому они и не хотели ничего говорить о том, во что обречённый волей келпи человек всё равно не поверит, потому что ничего в этом не понимает, но самый молодой из них всё испортил.
После того, как всадник предупредил, что изобьёт до полусмерти всех четверых, если его обманули, этот рыбак испугался и сказал:
– Не надо! Да, мы тебя обманули, но из благих побуждений! Брод в двухстах шагах ниже по реке, но тебе нельзя через него переправляться! Злой келпи передал нам волю своих товарищей и братьев! Всадник в чёрной одежде умрёт до полуночи, сказал он, и единственная твоя возможность уцелеть: не приближаться к реке!
– Келпи? – удивился незнакомец, – кто это?
Рыбаки переглянулись и рассказали всё, что знали о хозяевах шотских рек и озёр. А знали они много, потому что жили бок о бок с келпи всю жизнь.
– Небесные воды! – крикнул всадник, когда рыбаки закончили, – И вы ждёте, что я поверю в эту лживую сказку?! Спасибо за то, что сказали, где брод, и вот вам обещанные деньги, а про всё остальное рассказывайте своим маленьким детям! Или друг другу на пьяную голову!
Иностранец бросил кошель на землю, и собирался уже пришпорить лошадь, как рыбаки окружили его со всех сторон.
– Не все сказки лживые, – сказал один из них, – почему ты считаешь, что именно наша не содержит ни слова правды?
– Потому что правда для меня только в том, что говорит моя вера, а мои жрецы ничего не говорили о ваших келпи. А значит их нет, – объяснил своё недоверие всадник в чёрной одежде.
– Вот в том то и дело, что эти келпи наши, а вера твоя, – сказал второй рыбак, – мы шоты. А ты иноземец. Откуда твои жрецы знают, кто водится в наших реках, а кто нет, если они здесь ни разу не были? Ты не думал об этом?
– Нет, и не собираюсь, за меня думают они, жрецы моей веры, – разъяснил своё поведение всадник в чёрной одежде.
– Хорошо, – сказал третий рыбак, – но ведь ты сам никогда не имел большого дела с рекой, а мы ловим рыбу всю жизнь. И отцы наши ловили рыбу на берегах милой Конан, и деды тоже. Не просто так они учили нас опасаться келпи, и не с пустой головы мы тебе говорим, чтобы ты поостерёгся.
– Прочь с дороги! – замахнувшись плетью, крикнул всадник в чёрной одежде, больше не найдя, что ответить.
Но тут же свалился наземь. Самый молодой из рыбаков подкрался сзади, схватил его за плащ, и потянул вниз.
Рыбаки не собирались спасать незнакомца против его воли. Исчерпав словесные доводы, они с чистой совестью хотели освободить ему дорогу, если тот будет упрямиться. Но самый молодой из них опять испугался, в этот раз того, что если всадника не спасти, его призрак будет являться по ночам. И остальным рыбакам ничего не оставалось, как поддержать товарища.
Обезоружив всадника, рыбаки утащили его в деревню, подальше от открытой воды, и заперли в одном из пустующих домов.
Вечер пролетел быстрокрылым жаворонком, и большекрылым филином на землю спустилась ночь. Рыбаки не спали. Обречённый всадник неистовствовал, бил кулаками в дверь, пытался выломать ставни на окнах и кричал, что когда освободиться, приведёт в деревню сорок восемь конных воинов, которые здесь камня на камне не оставят. За разорение господина он поклялся разорить всю округу. И клятвы его были столь ужасны и многочисленны, что не только один молодой рыбак трясся от страха. Но отступать было поздно.