Хочешь выжить – стреляй первым

Открыв парадную дверь школы, я в который раз оказался в самом центре сосредоточения эмоций, представляющих лучшую сторону человека: любви, ласки и обожания. Группки девочек и девушек, сбегающих по широкой лестнице, одна за другой, рассыпались, оказываясь в объятиях своих родных. Я наблюдал этот праздник любви каждое воскресенье и привык к нему, как привыкли и ко мне, но сегодня со мной был хорошо одетый молодой человек приятной наружности, поэтому мы невольно оказались в центре внимания юных леди и их родителей. Иногда за взглядами следовал громкий шепот и шутки, заканчивающиеся взрывами смеха. Тим дважды успел покраснеть под наиболее настойчивыми взглядами юных прелестниц, пока, наконец, на лестнице не появилась Луиза. Сбежав с лестницы, она вприпрыжку помчалась ко мне, как вдруг неожиданно увидела рядом со мной незнакомого ей мальчика. Резко затормозив, она перешла на шаг, идя чинно и манерно, как и положено юной леди. От такой резкой смены поведения, выглядевшей довольно забавно, я не смог сдержать улыбки, после чего замер в ожидании, когда же живущий внутри ее бесенок, озорник и выдумщик, вылезет наружу. Подойдя, она сначала посмотрела на меня, но так как я молчал, перевела взгляд на Тима. Продолжая смотреть на него, вдруг неожиданно спросила меня:

– Джек, а кто этот мальчик?

Я не стал отвечать, а вместо этого посмотрел на Тима. Тот понял мой взгляд и представился:

– Меня зовут Тимоти Морис, а тебя зовут Луиза Доббинс. Джек тебя еще называет маленькой леди. Правильно?

– Ой! Ты Тим! Да, а я Луиза! – говоря, одновременно она стала оглядывать его со всех сторон, дергая за рукава и теребя его за пуговицы, став прежней Луизой, непосредственной и непринужденной. – Джек мне рассказывал о тебе! Тим, а как ты нашел Джека? Ой! А ты уже совсем большой!

– Подожди, болтушка! У нас весь день впереди! Успеете еще наговориться. Теперь о деле. Луиза, в прошлый раз ты мне говорила о списке принадлежностей для занятий по вязанию, вышивке или чему-то там еще. Мисс Картрайт должна была вам сказать, что нужно купить. Короче, что нам надо покупать?

При моих словах ее счастливая улыбка мгновенно увяла.

«Ну и что у нас опять случилось?» – с легкой тоской подумал я, но сразу понял, что дело не в самой девочке, потому что ее поведение резко отличалось от того, когда она была виноватой. Вместо того чтобы опустить глаза в пол, она сначала бросила взгляд по сторонам, словно шпион или заговорщик, который боится, что его подслушают, после чего, взяв меня за руку, приподнялась на цыпочки и прошептала:

– Джек, наклонись, пожалуйста, ко мне. – Когда я наклонился, продолжила: – Я вчера видела, как мисс Картрайт плакала. Так жалобно, так жалобно, что я сама заплакала. Правда, Джек. Ей, наверно, плохо. Раньше она смеялась, а теперь все время грустная ходит. Джек, ты не можешь ей помочь?

Я выпрямился. Молодая женщина мне нравилась, и я был не прочь ее снова увидеть, но не в компании двоих детей, к тому же в прошлый раз мы расстались не самым лучшим образом. Да и мало ли из-за чего могла плакать девушка? Может, у нее вчера болел зуб или хозяйка пансионата миссис Кролинг ее отчитала? К тому же мне просто хотелось отдохнуть, развеяться, а не решать чужие проблемы! Уже решившись огорчить Луизу отказом, я открыл рот, но стоило мне заглянуть в молящие глаза ребенка, как я сдался. Черт! Где она живет? Огляделся. Фойе школы уже опустело. Уловив любопытный взгляд женщины – швейцара Анабель, сразу понял, кто мне даст ее адрес. Ответ на мой краткий вопрос вылился, как я и ожидал, в словесный поток, смысл которого заключался в том, что будь лет на тридцать моложе, она была бы не прочь дать свой адресок такому красивому кавалеру, как я, после чего дала мне адрес. Как только мы сели в наемный экипаж, я в общих словах объяснил недоумевающему Тиму ситуацию, после чего за него взялась Луиза. Мальчик сначала односложно отвечал на ее бесконечные вопросы, но потом разговорился, и теперь они весело смеялись вместе над тем, что им казалось смешным за улице. Предоставив детей самим себе, я стал наблюдать за уже привычными уличными картинками. Вон остановился грузовой фургон, кучер кивает сидевшему рядом с ним мальчишке. Тот лезет в глубь фургона и сразу выныривает с пакетом в руках, соскакивает на землю и бежит к черному входу дома. Все это называлось доставкой продуктов на дом богатым клиентам, которые могли позволить себе держать кухарку. А вот две молодые леди в изящных пальто и модных шляпках, сморщив носики и изящно приподняв края своих длинных одеяний, обходят свежую кучу конского навоза. Обежав их, помчался дальше мальчишка-газетчик, громко выкрикивая заголовки из тех новостей, что должны, по его мнению, привлечь публику.