Хоббит, или Туда и Обратно

Много трудностей пришлось ему преодолеть и пережить много приключений, прежде чем он добрался до дому. Дикие Земли – они и есть Дикие Земли: в те дни, помимо гоблинов, там водились и другие опасные твари. Но у хоббита были верный провожатый и верный страж: с ним шел волшебник, да и Беорн еще долго не покидал их. Так что все обошлось более или менее благополучно. Как бы то ни было, обогнув Чернолесье с севера, к середине зимы они добрались до хором Беорна, где и остались погостить. Юл прошел шумно и весело: по приглашению Беорна отовсюду собралось множество гостей. В Туманных Горах гоблинов почти не осталось, а те, что остались, забились в самые глубокие подземелья и не отваживались высунуть носа. Да и варги из леса исчезли. Поэтому гости пришли издалека без всякой боязни. Впоследствии Беорн стал в этих краях своего рода правителем – ему подчинялись все земли, лежавшие между горами и лесом. Поговаривали, что потомки Беорна и через много поколений сохранили способность принимать медвежье обличье. Были среди них люди угрюмые и, прямо скажем, нехорошие – но в большинстве своем они походили характером на Беорна, хотя ростом были поменьше, да и в силе ему уступали. Из Туманных Гор выгнали последних гоблинов – и на окраинах Диких Земель надолго установилось спокойствие.

Наступила весна с теплой погодой и ясным солнцем, когда Бильбо и Гэндальф покинули наконец гостеприимные хоромы Беорна. И хотя Бильбо страшно соскучился по дому, ему не хотелось уходить, потому что цветы в саду Беорна и весной цвели так же пышно, как в разгар лета.

И вот, проделав длинный путь, Бильбо и Гэндальф добрались до того самого места, где они попали в лапы гоблинов. Но на этот раз они оказались тут не ночью, а утром и, посмотрев назад, увидели внизу широкую равнину, освещенную ясным утренним солнцем. За равниной раскинулось Чернолесье, отливавшее на расстоянии голубизной, а на опушке – темной зеленью: даже весна не смогла высветлить Чернолесской листвы! А еще дальше, на краю окоема, маячила Одинокая Гора. На ее вершине смутно белел еще не растаявший снег.

– Вот так! На смену огню приходит снег, и даже драконы не вечны! – промолвил Бильбо и повернулся спиной к своему Приключению. Тукковская его половина смертельно устала, а бэггинсовская день ото дня набирала силу. – Сейчас я хочу только одного: поскорее плюхнуться в свое любимое кресло! – добавил он.

Глава XIX. Последний переход

В первый день мая Бильбо и волшебник снова оказались на краю долины Ривенделл, где находился Дом Элронда – Последняя (а с этой стороны – первая!) Гостеприимная Обитель. И снова вечером! Пони устали, особенно тот, что с поклажей, да и седокам давно необходим был отдых. Спускаясь по крутой тропинке, Бильбо снова услыхал меж деревьев пение эльфов; казалось, оно и не смолкало с того времени, как он покинул эти места. Едва путники добрались до опушки леса, как эльфы дружно затянули новую песню – почти такую же, как в прошлый раз. Вот что примерно они пели:

Нет Змея на свете —
И нету в помине!
С дырою в жилете
Гниет он в пучине!
Доспехи ржавеют,
Шатаются троны,
Богатства скудеют,
И гибнут драконы!
Но травы здесь вечны,
И воды струятся,
А эльфы беспечны
И век веселятся!
Вы были далече,
И рады мы встрече!
Ха-ха!

Ко звездным коронам
Алмазы не гожи,
Луны серебро нам
Светлей и дороже!
И золота ярче
Огонь на поленьях —
Он чище и жарче!
К чему приключенья?
Вы были далече,
Но рады мы встрече!
Ха-ха!

Вы меряли мили
С утра и до ночи,
Уж звезды открыли
Алмазные очи.
С поклажей тяжелой
Все горести бросьте —
И в Дом наш веселый
Пожалуйте в гости!
Вы были далече,
Но рады мы встрече!
Ха-ха!
Ха-ха-ха!
Ха-ха!

Потом появились и сами эльфы. Поприветствовав путников, они проводили их за реку – в Дом Элронда. Там их встретил радушный прием, и нашлось немало благодарных слушателей, которым не терпелось поскорее узнать обо всех приключениях. Рассказывать пришлось Гэндальфу, так как Бильбо притих и клевал носом. Тем более что почти все было ему уже известно, ведь он сам принимал участие во многих событиях и сам же подробно поведал о них волшебнику по дороге домой, да и в хоромах Беорна на рассказы не скупился. И все-таки, когда речь заходила о чем-то, чего он еще не знал, хоббит приоткрывал один глаз и прислушивался.