Хэдли и Грейс

И какой у него был выбор? Она размахивала перед ним пистолетом, а его пистолет лежал в кобуре, плотно застегнутой, на предохранителе.

Схватить пулю? Оглядываясь назад, возможно, это был лучший вариант.

Ууууух! – мысленно заорал он, а затем громко взвизгнул, когда его колени сильно ударились о переднюю стенку багажника.

Подкрепление было всего в нескольких минутах ходьбы. Они позвонили за полчаса до встречи, чтобы подтвердить расчетное время прибытия. Федералы прислали две машины, в каждой по два агента. Буквально двойное резервное копирование. Никто не хотел повторения того, что случилось в больнице или в Барстоу. Чтобы задержать двух женщин в мотеле, в пустыне пятерых агентов было слишком много, по крайней мере, они так думали.

В мотеле было темно, только в офисе горел свет. Он был по-дурацки расслаблен, ему было все равно, когда он осматривал комнаты.

Он крепко сцепил руки вокруг головы и пытался не думать о том, как это унизительно, сосредоточившись на том факте, что, по крайней мере, скоро все закончится. Прибудут агенты, выяснят, что произошло, и установят блокпосты на 15-й трассе – единственной дороге, ведущей в Лас-Вегас. Еще несколько минут езды и унижение на всю жизнь, а после женщин арестуют, и все будет кончено.

Они повернули, и его отбросило в сторону. Его поврежденное плечо сильно стукнулось о колесную арку. Он ахнул от удара, боль пронзила его позвоночник. Он сжался еще сильнее, готовясь к следующему удару, но внезапно машина замедлила ход, ударилась об асфальт, грязь или гравий, проехала еще несколько футов и остановилась.

Сквозь перегородку сидений он слышал, как спорят женщины, плачет ребенок, а мальчик кричит что-то о том, что у него нет формы.

– Он бьется там сзади, как набор кеглей для боулинга. – Голос, похоже, принадлежал Торелли, хриплый и низкий. – А ты собираешься убить его.

– Да, а ты что предлагаешь?

– Я предлагаю не убивать его.

– Ага! Что ж, возможно, тебе стоило подумать об этом, прежде чем ты решила направить пистолет на агента ФБР.

– Что я должна была сделать? Позволить ему арестовать нас?

Дверь открылась, потом хлопнула. Ребенок все еще плакал. Мальчик все еще кричал.

– Чемпион, мы купим тебе новую форму. Обещаю, – заверила его Торелли.

– Я оставил свою в бассейне. Нам нужно вернуться.

– Нет, приятель. Прости, но мы не можем вернуться. – Ребенок все еще кричал.

– Мне нужна моя форма, – всхлипывал мальчик.

– Мэтти, передай мне ребенка. Чемпион, мы купим тебе новую форму. Мэтти, еще бутылочку и банку смеси.

– Я хочу вернуться. – Послышался стук, вся машина сотрясалась от ударов, и Марк представил, как мальчик пинает сиденье.

– Эй, Чемпион, – позвала его девушка. – Что думаешь о том, чтобы вместо этого заполучить форму «Рокиз»? Думаю, мы поедем через Денвер.

– Нет. Нет. Нет.

Стук продолжился, ребенок плакал громче, и Марк сжал зубы.

– Мне нужно вернуться. Я оставил ее у бассейна…

– А что, если мы пойдем на игру? – спросила Торелли. – Мэтти, проверь, играют ли «Рокиз» дома на этой неделе.

Возникла пауза. Удары ногами прекратились. Ребенок больше не плакал.

– Играют? – спросил мальчик дрожащим голосом.

– Играют, – весело подтвердила девушка, заставив Марка задуматься, как она нашла эту информацию. Фитц отследил все их телефоны, а также iPad и ноутбук Торелли: они бросили все, когда бежали из больницы.

– Сорок четвертый номер? – спросил мальчик.

Сорок четвертый, великий Хэнк Аарон, один из любимых игроков Марка всех времен.

– Попробуем достать, – пообещала Торелли. – Мэтти, дай мне тряпочку для отрыжки.

Еще одна дверь открылась и закрылась, на этот раз справа.

– Может, проверим состав игроков? – спросила девушка.

– Уолтерс. Мне нравится Уолтерс, – пробормотал мальчик, все еще огорченный.

– Тот, который ловец? – переспросила девушка, Марка впечатлило то, что она об этом знает.

– Ага. Он правда хорош.

Спор возле багажника отвлек его от детского разговора. Послышались приглушенные голоса, видимо, Торелли и Херрик ссорились, но слова были слишком искажены, чтобы он мог их разобрать.

Багажник открылся, и он моргнул, а затем увидел Херрик, стоящую над ним, и ее глок в правой руке.

– Выметайся.

Он повернулся, его мышцы заныли, а плечо отдало болью.

– Что ты делаешь? – спросила Торелли, держа на плече младенца и поджав под себя больную ногу.

– Я сказала: выметайся! – повторила Херрик. – Или предпочтешь и дальше ехать в багажнике?

Марк заметил, как на лице Торелли появилась легкая улыбка, и он понял, о чем они спорили: о том, что Торелли волнуется из-за того, что он болтается в багажнике.

Он вылез наружу, и Херрик благоразумно отступила назад, держась подальше от него.

Марк был впечатлен ею. Она не была легкомысленной и знала, как обращаться с оружием. Выстрел, который она сделала на стоянке, был неслучайным. Ее муж служил в армейском спецназе, в снайперском подразделении, и, очевидно, он научил ее кое-чему.