Хаски и его учитель белый кот. Том III

— Ну и конечно, — взгляд Тасянь-Цзюня потемнел, словно он вдруг вспомнил о чем-то, — есть еще и врожденная выдающаяся красота представителей этой демонической расы.

Ему не нужно было продолжать, Чу Ваньнин и без того его прекрасно понял.

В мире совершенствования на прекрасных костяных бабочек смотрели лишь как на мясо, которое можно съесть, или идеальный «котел» для двойного совершенствования.

Не по этой ли причине Сун Цютун была схвачена и выставлена как один из лотов на продажу на аукционе в Палате Сюаньюань? Если даже такой разумный человек как Цзян Си не считал эту красавицу живым человеком, что уж говорить о прочих заклинателях, многих из которых сложно было назвать порядочными людьми.

— Красивое лицо и соблазнительное тело для сильного — это лишь вышивка на прекрасной парче[295.4], — сказал Тасянь-Цзюнь и, мельком кинув взгляд на Чу Ваньнина, после паузы продолжил. — Однако если подобное сочетание встречается в слабом теле, это все равно, что упавшие темной ночью на снег воробьиные перья для песца. Так или иначе, это неизбежно приведет к преследованию и бойне.

Летящий к ним луч голубого света был все ближе и ближе…

Тасянь-Цзюнь продолжил:

— Сначала прекрасные костяные бабочки еще могли использовать магию демонов и спокойно сосуществовали рядом с людьми. Однако со временем их природная сила становилась все слабее и слабее, а потом и совсем угасла. В результате, как известно, в смутное время, что наступило после первозданного хаоса, сильные охотились на слабых, поэтому чистокровные прекрасные костяные бабочки очень скоро были почти полностью истреблены. Тем, кому тогда удалось выжить, ради сохранения собственной жизни приходилось скрывать свою истинную природу.

— Но… как это можно скрыть?

— О, а ведь с тех пор, как мы снова встретились, это первый раз, когда ты что-то спросил у этого достопочтенного, — Тасянь-Цзюнь закатил глаза и с прохладцей в голосе ответил, — на самом деле все очень просто. Ты ведь еще помнишь, что когда Сун Цютун плакала, слезы ее были золотыми? Это и есть отличительная черта этих демонов. Поэтому, чтобы скрыть свое происхождение, им просто не нужно лить слезы и все.

В ответ Чу Ваньнин не проронил ни слова.

Легко сказать «не лей слезы», но сделать-то это не так уж и просто.

Прекрасные костяные бабочки рождались с потрясающе красивой внешностью и сразу выделялись в толпе людей. Так что, если у кого-то появлялись подозрения на их счет, то у заклинателей было множество способов заставить их плакать.

— Прекрасные костяные бабочки, которым удалось выжить, живут в уединении в отдаленных горах или дремучих лесах, а кто-то предпочел вступить в брак с обычными людьми… У тех, кто смешал кровь с простыми смертными, время от времени рождаются дети, унаследовавшие демонический дух, а иногда самые обычные дети. Самое опасное, если они унаследовали демонический дух. Маленькому ребенку трудно совладать с собой: когда его обижают, он плачет, но если другие люди увидят золотые слезы, в беду попадет и он сам, и вся его семья. Если дети не унаследуют демонический дух, тоже радоваться не стоит, ведь никто не знает, через сколько поколений смешанная кровь даст о себе знать и породит новую прекрасную костяную бабочку.

Услышав его слова, Чу Ваньнин вдруг вспомнил об одном человеке и, слегка нахмурившись, произнес всего два слова:

— Сун Синъи…

— Ах да, несколько столетий назад жил прославленный хуаби[295.5] Сун Синъи, — Тасянь-Цзюнь едва заметно кивнул. — Да, все верно, иногда и у них рождались особо удачливые дети, которые внешне были абсолютно схожи с обычными людьми. Когда они плакали, слезы у них не были золотыми, да и тело тоже не имело таких явных признаков идеального котла для смешения инь и ян. Более того, при правильном смешении крови они даже получали способность очень быстро развить духовное ядро, при этом духовная сила была такой же мощной, как у чистокровных демонов. Однако вероятность подобного удачного смешения кровей невероятно мала. За несколько тысяч лет прекрасных костяных бабочек, достигших уровня образцового наставника, можно по пальцам одной руки пересчитать.

На этих словах Тасянь-Цзюнь вытянул перед собой руку и, растопырив пальцы, посмотрел на них с какой-то странной насмешкой, словно находил их весьма забавными.

Помолчав, он продолжил:

— Естественно, что оказавшись в такой тяжелой ситуации многие прекрасные костяные бабочки задумались о возвращении в демонический мир. Если бы они могли вернуться, им больше не пришлось бы жить в вечном страхе, когда за всю жизнь нельзя пролить ни единой слезинки. Тогда им больше не нужно будет беспокоиться о том, что их тело продадут целиком, как «котел» для двойного совершенствования, или по частям для приготовления бульона. В смутные годы, когда обезумевшие от голода и лишений люди остервенело ищут прекрасных костяных бабочек, им больше не придется резать себе лицо в страхе, что красивая внешность станет для них погибелью.