Хаски и его учитель белый кот. Том III

Е Ванси и без того была до глубины души возмущена тем, что случилось с Пиком Сышэн, а уж после этих слов горевшее в глубине ее зрачков пламя ярости взвилось до небес. Внезапно она взмахнула мечом, и в него влилась ее необыкновенно мощная духовная энергия. Когда напоенное духовной силой лезвие меча, который даже не был божественным оружием, вонзилось в каменные плиты, по ним тут же прошла ужасающе длинная трещина!

— Я терпела вас слишком долго, — процедила она сквозь зубы. — Хватит целыми днями твердить «ничтожная женщина», «всего лишь женщина»!

— …

Прежде, когда заклинатели сталкивались с Е Ванси, она вела себя очень сдержанно, шла на уступки и старалась уладить дело миром. Сегодня они впервые увидели ее в гневе.

— Все вы, слушайте меня внимательно, — словно у гепарда перед прыжком, каждая частичка тела Е Ванси была напряжена до предела, а в направленном на этих мужчин взгляде не было ни капли сдержанности или готовности уступать. — Прежде, когда моя духовная школа Жуфэн пала, Пик Сышэн не бросал в нее камни, пытаясь добить лежачего. Кроме того, они помогали простым людям в Линьи выбраться из моря огня… И пусть Пика Сышэн больше нет, эта Е все еще здесь и не позволит вам снова причинить хоть какой-то вред тем, кто выжил в Сычуани!

Прежде никому из Цитадели Тяньинь не приходилось столкнуться в бою с Е Ванси, поэтому никто тут не знал ее реальной мощи. Эти люди думали, что она просто вечно хнычущая подстилка, которую молодой господин из жалости держал подле себя. Поэтому, услышав ее слова, кто-то из воинов с насмешкой сказал:

— Эй, крошка, ты сама-то понимаешь, о чем говоришь? Ты правда думаешь, что в одиночку можешь защитить эту стайку щипаных перепелов, прячущихся за твоей спиной? Однако какое высокое самомнение! Вот только откуда у тебя нужные для этого способности и умения?!

— Тогда разуй глаза и посмотри, есть ли у меня эти способности и умения!

Ножны отброшены в сторону, лезвие меча подобно инею.

Без лишних слов, по щелчку пальцев Е Ванси оттолкнулась от земли своими стройными ногами и словно стремительная ласточка взлетела на спину демонического волка. Подняв руку, она при помощи духовной силы призвала воткнутый в каменную плиту меч и бросилась на стадо то ли слишком неосведомленных, то ли слишком презрительно относящихся к ней заклинателей Цитадели Тяньинь, собираясь забить их до смерти.

Из отапливаемого флигеля наверху Ши Мэй невозмутимо наблюдал за устроенным ей хаосом внизу. Его влажно блестящие губы[287.3] сложились в холодную усмешку:

— Ох, а я-то думал, что больше никогда не смогу увидеть богиню войны из прошлой жизни. Но кто мог подумать, что, в конце концов, она все-таки будет вынуждена пойти по этому пути.

— Богиня войны?

Ши Мэй не ответил, лишь слегка сочувственно и с легкой иронией взглянул на Е Ванси:

— Вот видишь, старшая сестра, на протяжении жизни человек может долго петлять, на развилках дорог сворачивая не туда, однако конец его всегда один. Каким бы человеком он ни был в прошлой жизни, в этой также не сможет избежать своей судьбы.

Кровь брызнула и побежала ручьем, пламя столкнулось с молнией, в одно мгновение крики раненых и убитых сотрясли небеса. Среди яростной битвы в сверкании множества мечей она стояла перед барьером, защищающим людей, что не владели магией.

Эта женщина в черном, с тонкой талией и длинными ногами… когда рука ее сжимала меч, она была прежней Е Ванси.

Почти слившийся с ней в одно целое Наобайцзинь идеально подходил ей, а на ее поясе висел колчан для стрел, вышитый рукой госпожи Жун.

И в ту минуту, поднимая лук, она также была и Наньгун Сы.

В этой жизни она пережила больше, чем в прошлой: она познала чувство беспомощности, блуждала в тумане неопределенности, но был и тот короткий период, когда туманная дымка рассеялась, тучи расступились, и она познала нежные чувства по-детски чистой, первой любви.

В тот вечер, когда под закатными розовыми облаками на мосту Найхэ Наньгун Сы подарил ей яшмовую подвеску, она вдруг подумала, что с этого момента она, наконец-то, может расслабиться, немного отойти от своего естества благородного героя без страха и упрека и стать просто нежной девушкой, что без стеснения может смеяться и плакать.

Но Наньгун Сы умер.

Ничто не предвещало его смерть, а перед тем как отправиться сражаться с врагом, он сказал ей: «Знаю, что ты боишься темноты, и очень скоро вернусь».

Но он так и не вернулся.

Поэтому, потеряв свое слабое место и лишившись своих доспехов, Е Ванси в итоге все же стала такой же, как и в прошлой жизни. Она медленно растворяла в себе все, что осталось от нежных чувств к другому человеку, постепенно принимая свое абсолютное одиночество, которое может понять и разделить лишь собственная тень. В глубине души она негласно дважды себя похоронила…

Смерть старика Сюя забрала с собой Листочек. Она собственноручно похоронила своего названного отца — «весенний ветер, доброе вино, цвет персика и стройной сливы цвет[287.4]»