Хаоспатрон

Как оказалось, идущая впереди существ волна мелкой вибрации была не единственным признаком, выдающим их присутствие. Позади лесных Духов шла еще одна волна, но вибрация воздуха имела большую амплитуду. От этой вибрации матросы не корчились, как от дьявольской щекотки, зато начали спотыкаться на ровном месте — тяжелые воздушные волны подталкивали в спину, сбивая с шага. А еще эта вибрация заставляла все внутренности будто бы подпрыгивать, и этот внутренний хаос не только сбивал с шага, но и оказывал отрицательное воздействие на организм в целом. Тяжелая вибрация лишила морпехов «и слов, и музыки, и сил». Андрей едва не уронил Гаврилова, который содрогался от ударов воздушных волн совершенно не в такт шагам носильщика.

— Еще… мало-мало! — крикнула Люся.

Бойцы и сами видели, что пробежать осталось каких-то полста метров, но еще они видели, что в оставшейся полупрозрачной стенке из зелени формируются сразу три существа. И то, что тела этих Духов получались неплотными, не делало их менее опасными. Особенно, если учесть, что существа быстро сплетали нечто вроде сети из лиан. Еще немного — и прозрачный перелесок мог стать непроходимым.

— Стреляй! — прохрипел Лунев.

— Патроны… мало! — Люся покачала головой, но все-таки подняла автомат и выстрелила.

Облако зеленой пыли опустилось на землю как раз, когда морпехи достигли последнего отрезка просеки. Купер и сержант вырвались на оперативный простор, притормозили, но Люся заставила их отбежать подальше. И правильно сделала. Мстительные лесные Духи постарались оставить последнее слово за собой. Они зашумели листвой, заскрежетали ветвями и принялись хлестать длинными плетьми из лиан прилегающую к лесу пустошь.

До авангарда плети не дотянулись, а вот Луневу и Гаврилову по нескольку ударов досталось. Один удар пришелся вскользь Андрею по спине, а другой хлестанул под колени, и Лунев рухнул как подкошенный. Гаврилов покатился вперед, получил пару обжигающих ударов самыми кончиками плетей, завопил, вскочил на четвереньки и быстро пополз к товарищам.

Купер бросился было помогать Луневу, но Андрей сумел подняться и доковылял до безопасной зоны самостоятельно.

— Я же говорил… — едва дыша, прохрипел Гаврилов. — Духи это были! Сразу! А вы… фаранги, фаранги!

— Нет, главное… я его… тесаком… а он… — Прохоров тоже никак не мог восстановить дыхание. — Как будто… просто кусты порубил. Но ведь… он… они… как человеки… выглядели!

— Чертовщина, — выдохнул Лунев. — Я давно ее чую. Еще утром, на посту… уловил. Так и крадется за нами по пятам.

— Теперь не крадется, теперь гонится в полный рост, — возразил Купер, оглядываясь. — Вон, снуют, как тигры по клетке. Только сунься к ним опять, порвут, как мойву.

В зарослях действительно угадывалось движение, и то там, то тут можно было разглядеть фигуры и слепые лица-маски лесных Духов… ну, или кто там был на самом деле… замаскированные фаранги? Почему-то в этот вариант Андрею не верилось. Нет, он не принял версию Гаврилова и Люси, в Духов не поверил, но и фарангами эти существа быть не могли. Чистильщики ведь состояли из крови и плоти, а не из веток и листвы.

— Получил леща? — отдышавшись, спросил Прохоров и помог Гаврилову подняться на ноги.

— Смешно, да? — Гаврилов потер поясницу и чуть ниже. — Тебе бы так!

— Я видел, они под землей ползали, — сказал Андрей Люсе.

— Нет, здесь не их территория, — Люся указала на болотные кочки за спиной. — Здесь другие Духи. Мы их не сердили. Можем идти.

— Через болото? — Андрей утер со лба пот. — Ты видишь тропу?

— Тропы больше нет, но я знаю путь. Обойти справа. Там сухо, там проход.

— Как всегда, задний? — проронил сержант Прохоров.

— А как нам не рассердить еще и этих Духов? — спросил Гаврилов.

— Встретим туман, обойти, — ответила Люся. — Они видят тех, кто входит в туман. Без него не видят.

— Какой туман среди бела дня? — спросил Купер. — Разве так бывает?

— Здесь бывает, — уверенно заявила Люся. — Идите за мной.

— Гаврюху опять нести? — спросил Прохоров.

— Здесь можно босиком, — разрешила проводница. — Только смотрите под ноги. Много змей.

— Может, понесете? — Гаврилов окинул взглядом товарищей. — Ну ладно, ладно… нет, так нет. Друзья называется! Вот отстану и все, пропаду! Пусть стыдно вам будет.

— С чего ты вдруг пропадешь-то? — Прохоров поморщился. — Не ной!

— Укусит гадюка в жопу, сам отсосу яд, на ходу?

— Прославлюсь я на всю Европу, — продолжил вдруг Купер.

— И в Книгу Гиннесса войду, — закончил Андрей.

— Всегда хотел понять, как это у вас получается, дурацкие стишки хором складывать, — Прохоров ухмыльнулся.

— Тебе не понять, даже не напрягайся, — сказал Купер. — Творчество — не твоя стихия. Твое дело — работать руками. И ногами.

— Сейчас это общее дело, — Лунев подтолкнул Гаврилова. — Шире шаг, пацаны.