Хаоспатрон

— Точно, — согласился Прохоров. — Бобров впереди и замполит Кулемин… и еще… не пойму я что-то. Андрюха, ты видишь, кто рядом с замполитом? Эх, увеличить бы!

— Надо сделать вот так, — Люся подняла руку, сомкнула большой и указательный палец, а затем их разомкнула.

Картинка на экране тут же увеличила масштаб. И почти весь пятиметровый экран заняла фигура… майора Фролова.

Все морпехи, как по команде, обернулись к Фролову, который стоял рядом с ними.

— Что, — майор усмехнулся, — купились?

— А это… чего… такое? — Гаврилов указал на экран. — Фокус такой?

— Вроде того, — Фролов кивком указал на Андрея. — Вот Лунев знает. Помнишь нашу встречу на берегу, Лунев?

— Помню.

— Вот этот фантом вместо меня там и остался дежурить.

— Это из той же оперы, что и Духи? — спросил Прохоров.

— Скорее — из того же арсенала, что и плащи чистильщиков, хаоспатроны и эти вот экраны. Чисто техническая новинка. Такая маленькая летающая штуковина, которая создает программируемую движущуюся голограмму.

— Как эти скульптуры? — Гаврилов с опаской оглянулся.

— Только лучше, в цвете, и если не притрагиваться — не отличишь от реального человека.

— Там, на берегу, я заподозрил, что дело нечисто, — сказал Андрей. — Голос у вашего фантома был… словно из маленького динамика. И фразы как будто заготовленные.

— Так и есть, — майор кивнул. — Программа. Но главное, все сработало.

— А я думал, только фаранги всякими техническими новинками могут пользоваться, — негромко проронил Купер, адресуя замечание преимущественно Луневу.

Андрей не ответил, поскольку в этот момент Люся произвела манипуляцию, обратную предыдущей, масштаб картинки существенно уменьшился, и все вновь увидели другую сторону оврага.

— Атас, пацаны! — негромко воскликнул Прохоров. — Кхмеры сверху подбираются!

Поверху к краю оврага действительно подбирались крупные силы кхмеров. Приближались враги медленно, поскольку были вынуждены искать проволочными щупами мины, но и отряд перебирался по невидимому мостику со скоростью улитки. Так что кто быстрее доберется до цели, было под вопросом. Даже, пожалуй, кхмеры имели шанс добраться до края оврага раньше, чем морпехи пересекут в полном составе восьмой рубеж.

— Опасно! — с тревогой в голосе сказала Люся, обращаясь к майору. — Товарищи погибнут!

— Как в «Чапаеве», перестреляют всех наших с крутого бережка из пулеметов, — проронил Купер. — Только не беляки, а красные кхмеры.

— Они успеют перейти восьмой рубеж, — уверенно заявил Фролов. — Кхмеры слишком далеко от края оврага.

— Но они не пройдут девятый рубеж! — теперь возмущенно сказала Люся. — Их надо остановить! Отмени программу фантома! Прикажи ему развернуть отряд!

— А может, проще вырубить системы охраны?

— Это… нельзя, — Люся от волнения снова перешла на ломаный русский. — Нельзя приказать рубить… нет рубильник. Автомати́к.

— Не верю! — Фролов снова начал нервничать. — Любая автоматика имеет главный пост и аварийный рубильник. На всякий экстренный случай.

— Вы вправе не верить, майор, — сказал кто-то за спиной у Фролова на чистом русском. — Но это так. Никаких постов, рубильников и аварийных кнопок здесь нет. Шато — полностью автоматизированный объект. Он, условно говоря, сам принимает решения.

Все, включая Люсю, обернулись и уставились на нового персонажа. На этот раз вполне материального. Лунев поначалу принял его за француза. В такой же свободной униформе из неведомой ткани в мельчайшую дырочку, холеный, достаточно молодой, но явно опытный и неглупый — очень уж серьезным у него был взгляд. Умным и умудренным, что ли. Только этот человек был, как выражался мичман Карпенко, другой масти, не чернявый, как большинство виденных сегодня Андреем французов, а шатен. И причудливой штурмовой винтовки «ФАМАС-Клерон» при нем не было. Он вообще не был вооружен. А еще угадывалось в нем что-то неуловимо родное, русское. Ну, кроме правильной речи, конечно. Это трудно объяснить, но есть в наших соотечественниках некая черта, выделяющая их из любой толпы европейцев. Пусть даже они полжизни проживут на Западе и станут такими же ухоженными, неторопливыми и расслабленными, но эта неуловимая русская черточка все равно останется во внешности. Может, скулы выдают или какие-нибудь складки вокруг губ, связанные с артикуляцией? Трудно сказать, но факт доказанный. Вот почему во всех советских фильмах американцев и прочих буржуев играют прибалтийские актеры. Иначе совсем лажа получается.

— Кто принимает решения? — удивленно шепнул Гаврилов Прохорову. — Я не понял. Этот мавзолей? Сам?

— Нет, Ленин ему приказывает, — процедил сквозь зубы Прохоров. — Гаврилов, умолкни.

— Гражданин… — Фролов взял паузу и вопросительно посмотрел на соотечественника.

— Павлов, — русский обитатель объекта со странным названием «Шато» усмехнулся. — Арбитр Павлов.

— Это ваша настоящая фамилия? — майор тоже изобразил ухмылку. — Или «условно говоря»?

— Как вам будет угодно, — Павлов коротко поклонился. — Вы ведь тоже майор лишь «условно говоря». Я прав?

— Фролов Евгений Сергеевич, — игнорируя вопрос Павлова, представился майор. — Кандидат в Хранители этого объекта.