Хаос над Бездной

— Нам нужно хотя бы сообщить ему о гибели отряда, — настаивал Вангрида. — Он же отталкивается от предположений, что отряд пропал без вести, а значит и не может допустить мысли, что в Башне скрывается нечто опаснее Представителя Золотого Круга!

— Доверяйте Братьям, — повторился Шамбара.

— А если они не справятся, — вмешался Намучи, — то мы всегда можем отправить настоящую группу следователей.

Вторая Тень был неправ. Именно в данный момент направить кого-то в Дамас Братство просто не имело возможности. Наступил решающий момент. Культ Асов не мог решить: отступиться ли им, или продолжать терроризировать Первую Дюжину, дождавшись пробуждения Хранителя. Братство просто не имело права отзывать из крепости проверенных бойцов. Никто не хотел повторения ситуации из прошлого. Особенно Шамбара. Ведь именно он приказал после уничтожения прошлой Крепости изгнать Круг Уничтожителей. По его приказу Братство избавилось от сильнейших бойцов того времени, которые образовали собственную гильдию. Гильдию Чернотопцев. Именно из-за решения Первой Тени произошёл раскол между бывшими Братьями. Такой раскол, что ныне бойцы Братства и Чернотопцы при встрече друг с другом готовы драться до смерти. Но Шамбара не жалел о принятом решении.

— Помогать Хрому мы не будем, — подвёл итог собрания Первая Тень. — Но и оставлять его без надзора — нельзя. Посему мы организуем наблюдение за ними, используя доступные в Дамасе возможности.

То есть Братство постановило нанять местных специалистов для слежения за самым слабым и профанским Следственным Комитетом за всю историю Братства.

3

11 Кора, 2514

Дворец на Родниковой Аллее принадлежит Рихтеру Бронсвелю уже с десяток лет, но ремонт придающий зданию столь роскошный вид завершился лишь недавно, примерно полтора года назад. Содержание, конечно, обходится недешево, но что поделать, королевские приставы в случае неуплаты вполне могут лишить собственности даже столь уважаемого торговца, как Рихтер. Настоящие грабители — налоговики! Иже с ними вся та прислуга, которая обходится дварлингу в столь огромную сумму, что Рихтер ежемесячно вынужден пить лекарственные отвары, дабы избавиться от мигрени. Ещё и отвары… Грабители кругом! А кто-то ещё смеет называть цены на товар, который устанавливает Рихтер — грабительскими. Пусть бы они попробовали пожить в тех кошмарных условиях стресса и постоянного ожидания лишних трат, которые испытывает ежедневного бедный торговец, первый среди состоятельных меценатов славного города Тира, а также входящий в десятку самых богатых жителей королевства Дамас. Вот только кто позволит им насладиться тем стрессом? Рихтер не дурак, чтобы променять свою дорогущую мигрень, на спокойное прозябание каким-нибудь рабочим на множестве его заводов.

Веранда второго этажа открывает чудесный вид на раскинувшийся внизу город. Точнее его рабочие кварталы. Мерцающее Озеро, особенно чудесно выглядит ночью, в лунном свете Демы. Но и днём многие отдали бы баснословные состояния за наблюдением этого чуда, которое не портят даже облепившие берега водоема заводы и верфи. Многие и отдают за это чудо состояния. Соседи Рихтера все тоже сплошь обеспеченные, но в основном дворяне. Впрочем, на то, что сам Рихтер произрастал из самой плебейской семьи, он уже давно не обращал внимания. Не смирился, не гордился, а просто игнорировал. Те суммы, что имеет он на счете в банке, те суммы, что ежедневно крутятся по разным делам — всё это способствует тому, чтобы не обращать внимания на происхождение. Дварлинг даже начал забывать, как выглядит родной Обертор.

— Чай и медовую булочку, — пожелал дварлинг и слуга тут же умчался за требуемым кушаньем.

Рихтер же, развалившись в плетёном кресле, продолжал любоваться видом раскинувшегося перед дварлингом ниц города. Вид с Холма Горбуна, где и высится особняк богатого торговца всё также прекрасен, как и все те дни с того момента, как Рихтер сумел позволить себе выкупить этот в то время разваливающийся особняк у обнищавшего дворянчика. Вид пленил его в то время, и не отпускает поныне.

Если для кого-то видеть на столь прекрасном озере сотни заводов — неприятно, то для Рихтера наоборот. Именно заводы — причина его любви к этому виду. Обозревая с наивысшей точки города все заводы, Рихтер мог воочию убедиться в своём превосходстве. Четвёртая часть раскинутых по берегам озера заводов, фабрик и верфей полностью принадлежит предприимчивому дварлингу. Ещё некоторой частью заводов он владеет в долях с иными предпринимателями, но и тут доля его акций наибольшая. А ведь помимо этих заводов у него есть иные в других районах города, близ реки, да в прочих деревнях. Рихтер настоящий меценат и рад этому.

— Ваш чай, — слуга поставил блюдце и наполнил его горячим напитком. Булочка появилась рядом. Сладко пахнущая. Так и щекочущая ноздри. У Рихтера собственная пекарня… у него много всего собственного.

— К вам гость, — передал слуга.

— Кто?