Хантер. Тень цвета крови (СИ)

Риверс сделал один шаг в сторону добычи, разбитое стекло под подошвами его армейских ботинок пронзительно заскрипело, а силуэт отразился в зеркальных панелях стен чудовищно исковерканной фигурой.

— Правильный выбор! — не спуская с лица улыбку, произнес вояка. — А теперь толкни ее ко мне.

Ник выполнил просьбу, жестко пихнув Лину в спину. После этого сталкер бросил к ногам Риверса и рюкзак воровки.

— Отлично! — кивнул Риверс, поднимая матерчатый мешок. — Понимаешь, сталкер, а ведь я действительно не хочу тебя убивать. Но… ты ведь знаешь, что находится в рюкзаке?

Хантер промолчал.

— По лицу вижу, что знаешь, — картинно вздохнул Риверс. — Именно поэтому я не могу тебя отпустить. Чем меньше людей знает об "этом", — полковник взглядом указал на рюкзак, — тем большую выгоду я смогу извлечь. Ничего личного, сталкер, мужик ты и вправду нормальный. Жаль, что на твоем пути встретилась такая сука, как эта выдрочка желторотика! После нее остаются лишь трупы и разорение! Прощай, Николай. Встретимся в Аду!

Полковник чуть выше поднял свой пистолет, целясь Хантеру в голову, однако нажать на спусковой крючок он не успел.

В павильоне будто потемнело, хотя яркий красный свет все еще лился сквозь зияющие проемы. Стены и пол помещения заволокла легкая испарина, появились пятна изморози. Сам воздух вдруг стал холодным и колючим. У всех присутствующих при каждом выдохе явственно различался выходящий с воздухом пар, словно на улице моментально наступила зима.

— Не смей трогать папу! — ужасающе взвизгнула Лилит, материализовавшись рядом с Риверсом в виде туманного силуэта.

Вояка среагировал незамедлительно, быстро развернувшись к новой цели и выпустив в нее три пули. Однако призраку не было дела до свинцовых снарядов. Лилит по-звериному оскалилась, зашипела, а затем неуловимым движением кинулась на полковника.

Риверс вскрикнул от боли. Лилит вцепилась ему в грудь маленькими пальчиками, подняла над полом словно игрушку, а после швырнула об переборку с такой силой, что завибрировали стены. Некоторые зеркальные панели повалились вслед за полковником, похоронив его под грудой обломков.

Призрак девочки заслонил собой Хантера, яростно обведя взглядом оставшихся солдат. Сейчас она была похожа на комок ярости и злости. Дымчатая вуаль и истрепанное платьице, вкупе со сверкающими черными глазами без белков, наводили ужас на вояк. Страх уже читался на их лицах.

— Прочь! — зло зашипела девочка, выставив вперед покрытые инеем руки.

Но момент был уже упущен. Военные пришли в себя, открыв по призраку ураганный огонь. Пули десятками врезались в окружающую Лилит дымку, попросту исчезая в ней. Огнестрельное оружие не причиняло вреда мертвому дитя.

Девочка снова зашипела, сорвалась с места и бросилась к ближайшему военному. Тут же послышался крик боли, а после него хрип умирающего.

Холод вокруг становился все сильнее с каждой секундой. Ярость и страх окружающих питали Лилит энергией, от которой ее сила все возрастала. В какой-то момент начинало казаться, что кругом есть лишь холод и истошный крик.

Ник перекатом ушел с линии огня, подняв валявшуюся на полу Беретту полковника. После этого настал черед найти укрытие. Им стал поваленный у стены металлический шкаф. Тут же сталкеру представилась возможность — один из подручных Риверса выставил голову из-за укрытия, после чего сразу же упал сраженный пулей, попавшей в щель между шлемом и нагрудной броней. Ник был слишком раздражен, чтобы промазать с такого небольшого расстояния. Он бил наверняка, оставляя труп после каждого выстрела. Сейчас уже было не до морали. Теперь действовал закон — убей или умри.

Бой продолжался недолго. Ник успел снять троих солдафонов, а остальных прикончила Лилит. После нее на тела было страшно смотреть: синие, со следами глубокого обморожения, с вытаращенными глазами. Хантер был уверен, что ввязавшиеся в бой вояки, сторожившие до этого снаружи магазинчика, теперь мечтали вернуться в Межгород и забиться под кровать в казарме. Хотя… теперь они уже вообще ни о чем не могут мечтать.

Когда последний крик стих, Хант с тоской обозрел место побоища. Ничего кроме отвращения оно у него не вызывало, но это была не их с Лилит вина.

— Остались еще снайперы. Они наверняка выцеливают все входы и выходы, — угрюмо протянул Ник, поглаживая по голове присмиревшую девочку. Сейчас призрак перестал ужасать, огонь в ее глазах погас, а касание эфемерного тела больше не обжигало смертельным морозом. От фатальной ярости остался лишь холод, он был неприятен, но не мог навредить сталкеру.

Лилит шмыгнула несуществующим носом, прижалась сильнее к тому, кого считала отцом и кого так отвержено защищала всего минуту назад.

— Те люди, наверху, — медленно и печально произнесла девочка, содрогаясь от пронизывающего ее тела мороза, — они уже не смогут нам навредить.

— Почему? — спросил Ник, немножко отстранившись от дочери и заглянув ей в глаза. — Почему ты так решила, милая?

Лилит вздохнула.

— Потому что им недолго осталось. Он идет сюда, они уже мертвы. Хоть и не знают этого.