Хан

Резко поднявшись с дивана, и одернув подол короткого облегающего платья, я демонстративно прошагала вперед, не удостоив его даже взглядом, вывернувшись из его руки, которая уже по-свойски собиралась обвить меня снова, и, слыша сухой смешок за своей спиной, когда Хан шел прямо за мной, практически дыша горячим дыханием в мой напряженный затылок.

К счастью, я неплохо ориентировалась в пространстве, самостоятельно отыскав выход, и гордо прошагав до знакомой черной машины, которую едва ли можно было спутать с какой-то другой, ибо на стояке просто не было более шикарного и дорогого аппарата.

Хан молча отрыл дверцу с моей стороны, ожидая, когда я заберусь внутрь и пристегнусь без лишних напоминаний, постояв еще пару секунд, прожигая своими необычными глазами, но, не издав и звука, скоро осторожно закрыл дверь, обойдя машину и заняв свое место, хотя сам никогда не пристегивался, как я успела это заметить.

— Ты голодна? — обернулся он ко мне, когда мощный двигатель машины снова заурчал, глядя так пристально, колко и вместе с тем горячо, что я не нашла в себе силы ответь, просто покачав отрицательно головой, хотя не ела со вчерашнего дня, пока витала в облаках после его появления. Не смогла запихать в рот ничего на ужине от разговоров девочек. И утром, потому что тошнило от переизбытка эмоций. Я и сейчас не хотела есть, буквально раздавленная этой поездкой…

Проще было бы, если бы он меня в лес увез, уже убил бы и закопал ей-богу…я бы и то чувствовала себя лучше.

Не проронив больше ни звука, Хан отвернулся, сосредоточившись на дороге, где машина снова неслась, тихо урча. В этот раз я видела перед собой проносящиеся виды, не пытаясь рассмотреть в отражении идеальный профиль жестокого мистера Совершенства, облокотившись о спинку удобного кресла и прислонившись лбом к стеклу.

Машина неслась на большой скорости, когда городские пейзажи сменились трассой, с мчавшимися машинами, по обе стороны от которой то начинались леса, по какие-то поля. Я же чувствовала себя опустошенной и раздавленной последними событиями, снова и снова повторяя себе, что Хан может очернить только мое тело, но не душу…душа пока еще принадлежала только мне одной, и я не позволю ему коснуться ее своими черными ядовитыми глазами.

Мне казалось, что Хан раз за разом поворачивал свою голову ко мне, только обернуться и убедиться в этом не было никакого желания, когда неожиданно машину словно занесло, и я вскрикнула от паники и неожиданности, слыша визг тормозов и видя, как машина резко съехала с трассы, пробороздив колесами поле, и так же резко остановившись

Первой панической мыслью было, что у нас лопнула шина, и машину выбросило на обочину.

Последующая была еще страшнее, потому что вдруг снова вспомнились эти жуткие фильмы про бандитов и гангстеров, где самых сильных и успешных пытались убрать с дороги, подкладывая под их машины бомбы, или стреляя в колеса, чтобы они попадали в страшные аварии.

Судорожно пытаясь понять, что конкретно случилось сейчас, я обернулась в панике на Хана, заметив лишь его полыхнувшие черные глаза и хищный взгляд, который буквально кинулся на меня, когда Хан подался вперед так быстро и резко, что я снова вскрикнула, тут же оказавшись распластанной на опущенном сиденье и придавленная большим телом, возвышающимся сверху.

Ремень безопасности не давал мне даже пошевелиться, как и стройное мощное тело, когда Хан раздвинул мои ноги коленом, зажав левой рукой лицо, и упираясь локтем правой руки над мои плечом, укладываясь сверху, и даже не пытаясь держать свое тело на весу, словно стараясь влиться в меня. Его пьянящий пряный аромат и горячие дыхание в миг оказались так невыносимо близко, а блестящие глаза полыхали так хищно и жадно, что я бы закричала, если бы только успела, потому что губы Хана не дали этого сделать, впившись жестоко и жадно.

Теперь я понимала, почему мой поцелуй вызвал его смех, потому что это на самом деле едва ли можно было назвать поцелуем, а то, что творил он….

Боже, это было где-то на грани помешательства голодного хищника, когда сильные длинные пальцы впивались в мой подбородок, не позволяя сдвинуть голову с места, а властные губы сминали мои, заставляя их раздвигаться, куда сразу же проник горячий язык. Требовательный и жадный, он порхал внутри меня, то ласкаясь и гладясь, словно ручной зверь, то отстраняясь, когда Хан вдруг принимался прикусывать мои влажные от поцелуя губы, облизывая их, и снова резким движением проникая внутрь, чтобы снова и снова, раз за разом кусать и ласкать, втягивать в себя и буквально облизывать, заставляя меня всхлипывать и пытаться хватать ртом воздух, наполненный его терпким пряным ароматом, пока была такая возможность на долю секунды, когда мой рот оказывался хотя бы в частичной свободе.

Жесткой. Страстный. Властный. Терпкий. Всепоглощающий. Жадный. Хищный. На грани безумия.