Хамелеонша

– И где только ты всё это хапаешь? – неуклюже посмеивается он, и Бодуэн чувствует, что ему, несмотря на то, сколько раз они уже виделись, неловко – от разницы их одежд и манер и всего того, что любому сразу бросается в глаза.

– На кухне стащил, – сверкает улыбкой он и даже не врёт. – Но для нас с тобой есть кое-что получше.

Устроившись в тени дуба, они раскрывают мешочек, который он принёс с собой. Вскоре, растянувшись на земле, уже передают друг другу свёрнутый трубочкой лист, набитый пахучей крошкой, от которого вьётся дым. Сладковато-терпкий аромат стелется над полем, расслабляя и наводя дурман, отчего поле кажется горящим морем золотых колосьев. Бодуэн расслабленно, но вместе с тем внимательно слушает последние новости из деревни, время от времени наводя Освига правильными вопросами. Отчего не совместить дружбу и нужное дело? Отцу полезно знать, что тревожит простой люд и что говорят о короле. Всегда лучше заранее быть предупреждённым о слабых местах.

Внезапно он приподнимается на локте. Один из быков отделился от стада и, раздувая ноздри, смотрит на ребёнка перед собой. Или скорее на серый кусочек, который тот протягивает ему на руке.

– Ибби, отойди! – кричит он, но мальчик не двигается с места.

– Ибби, нет! – вскидывается рядом Освиг.

Бодуэн вскакивает, чувствуя смесь растерянности и возбуждения. Освиг уже бежит к стаду, на ходу расправляя конопляный кнут.

Бодуэн хочет последовать за ним, но его вдруг что-то ударяет в центр груди. Следом обрушиваются запахи – бычьего пота и колосьев, и нагретой земли, и даже этого синего неба, – даря ощущение странной растворённости и соединённости с животным.

Солнце топит всё во вспышке, на фоне которой мчится бычье стадо, сминая колосья и погребая под собой две фигурки.

Оно гаснет так же резко, как его разум, напоследок мигнув огромным золотым псом.

* * *

Услышав от входа шуршание, Людо поднял голову. На него неприязненно уставились два зелёных глаза.

– А… это ты. Значит, не подох?

Фыркнув, словно плюнув, зверёк подтолкнул к нему пергаментный комочек и, махнув хвостом, скрылся. Приблизившись, Людо поднял его. Это оказалось послание. Медленно его прочитав, он стиснул прядь в кулаке, какое-то время борясь с собой.

– Эй, ты здесь? – позвал от порога ненавистный голос.

Пригнув голову, в конюшню зашёл король. Красные волосы тщательно причёсаны, на боку висит поясной меч, рука сжимает хлыст.

– Да, – хрипло откликнулся Людо.

– Мой конь ещё не готов? – удивился тот, вставая рядом.

– Я… отвлёкся.

На бледных, в крапинках веснушек, губах появилась улыбка.

– Ты готовил что-то? Для меня? – спросил король и провёл тыльной стороной ладони по его предплечью – жест, от которого Людо давно воротило.

Он неопределённо повёл плечом.

– Вот это? – кивнул тот на сжатую руку.

– Можно и так сказать.

– Мне это понравится?

– Не уверен, но это понравится мне, – произнёс Людо, обходя его и вставая сзади.

Их тени отражались на стене.

– И скоро ты мне это покажешь? – спросил король, тяжело дыша и откидывая голову ему на плечо.

Отведя в сторону красные волосы, Людо потянулся к бедру короля.

– Уже сейчас, – выдохнул он и, с облегчением прикрыв глаза, полоснул снятым с бедра мечом по бледному, с торчащим кадыком, горлу.