Пока Хайди раздумывала, какое такое канапе с травяной обивкой имел в виду дед, сверху вдруг послышались свист, крики и хлёсткое щёлканье прута, и тут уж Хайди не сомневалась в происхождении этих звуков. Она бросилась наверх и вмиг была окружена прыгающими с горы козами. Им, должно быть, так же как и Хайди, было в радость снова очутиться в Альпах, потому что они, высоко подпрыгивая, блеяли как никогда жизнерадостно и давили на Хайди со всех сторон, каждая норовя подобраться к ней поближе и дать волю своим чувствам.
Но Петер растолкал коз и, протиснувшись к Хайди, протянул ей пакет.
– Вот, – сказал он, считая это пояснение исчерпывающим.
Хайди удивилась.
– Ты что, получил для меня письмо прямо на пастбище? – спросила она в недоумении.
– Нет, – ответил он.
– Так. А где же ты его взял, Петер?
– Достал из мешка с обедом.
Это была истинная правда. Вчера вечером почтальон в Деревушке вручил ему письмо для Хайди. Петер сунул его в пустой мешок. Утром он положил туда свой сыр и ломоть хлеба и отправился к козам. Дядю и Хайди он, конечно, видел, когда забирал их коз, но про письмо вспомнил, только наткнувшись на него во время обеда, когда его сыр и хлеб кончились и он шарил в мешке в поисках хотя бы крошек.
Хайди внимательно прочитала свой адрес, потом поскакала к деду в сарай и радостно протянула ему письмо:
– Из Франкфурта! От Клары! Хочешь, я тебе его прочитаю?
Дедушка с удовольствием согласился, и Петер, который шёл за Хайди по пятам, тоже приготовился слушать, опёршись спиной о косяк двери: чтение Хайди всегда представляло собой целый спектакль.