Керченское сражение. От Крыма до Рима

В начале января Ушаков узнал, что французы гото­вят подкрепления в портах Адриатики. Купеческие су­да из Венеции и Триеста передали новости — из порта Анконы вышли три корабля с десантом на Корфу.

Флагман без промедления послал на перехват их Пустошкина.

— Бери два своих корабля, кои привел, в придачу четыре фрегата. Следуй курсом на пересечку, галсы располагай пошире. Ежели встретишь, атакуй без про­медления, корабли те перегружены десантом. Разбей их, жги, топи, бери в плен.

Поле ухода Пустошкина блокада острова усложни­лась. Темной январской ночью прорвался сквозь дозо­ры линейный корабль «Женеро». Французы выкраси­ли паруса в черный цвет, подобрались к линии дозора, где стояли более быстроходные турецкие корабли. Бег­леца заметили, открыли огонь. Ушаков дал сигнал: «Догнать неприятеля». В погоню отправились лишь русских два фрегата, но скорость их была мала. Ушаков приказал туркам отрядить вдогонку быстроходные корабли, но те попросту отказались.

Утром Ушаков даже не взглянул на вошедшего в ка­юту мягкой походкой Кадыр-бея.

— Капитаны твои спят беспробудно вместе с матро­сами. Так дело не пойдет. Как хочешь, а я отпишу Томаре, пускай визирю донесет, за что твои капитаны жа­лованье получают.

Кадыр-бей был с Ушаковым в добрых отношениях, молчал, виновато улыбался, разводил руками.

— Долгое время упущено, — продолжай Уша­ков, — обнадежен я был обещаниями Блистательной Порты прислать войска для штурма крепости. Францу­зы из крепости беспрестанно разоряют деревни, отби­рают у жителей провизию, крепость укрепляют. Еже­ли еще время упустить, взять крепость будет невоз­можно.

Два с лишним месяца крепость обстреливали кораб­ли и береговые батареи, держали французов в напря­жении, но вреда большого не наносили. Пятиметровая толща стен бастионов надежно укрывала защитников. По существующей морской тактике крепости, подоб­ные Корфу, могли быть взяты лишь длительной глухой блокадой кораблями, дабы принудить гарнизон капи­тулировать, когда иссякнут запасы провизии. Так дей­ствовали сейчас англичане на Мальте, на острове у них находился большой десант, вооружено 14 тысяч жите­лей, но крепость они сумели взять спустя год.

Ушаков ждать не мог. Обстоятельства, как и союз­ники, были способны перемениться в любое время. И Ушаков решил действовать по-новому, по своему ра­зумению, вопреки догмам. На штурм цитаделей он за­думал прежде всего обрушить огневую мощь корабель­ной артиллерии русской эскадры. Способности своих канониров он знал, а турецкие пушкари в счет не шли. Для непосредственного взятия крепости флагман на­чал готовить матросов и солдат-абордажников. Они мастерили лестницы, фашины — связки прутьев, хворос­та, закидывали ими рвы, тренировались штурмовать укрепления. Флагман придумал сотню специальных флажных сигналов и разослал их на корабли.

3 февраля возвратился и подключился к блокаде от­ряд Пустошкина. Флагман собрал военный совет на «Святом Павле». Переборки каюты были сплошь увеша­ны планами Корфу, Видо, рейдов. Ушаков был краток:

— На сих листах наша диспозиция обозначена пол­но. Приказ эскадрам на атаку будет вручен немедля. Главную цель — крепость Видо — штурмовать кора­бельной артиллерией с картечной дистанции, со шпрингов. Командиры сей маневр знают отменно. Служителями и припасами обеспечены. Наперво над­лежит прислугу неприятельскую от пушек и мест ук­репленных сбить споро и десантам путь очистить. На­чало штурма завтра поутру, по учиненному сигналу.

Атака и штурм начались 18 февраля с первыми лу­чами солнца. В четверть восьмого утра по сигналу флагмана «Атаковать остров Видо» эскадра снялась с якорей. Флагман поднимал на фалах один за другим позывные кораблей с указанием целей. Окрестности Видо сотрясались от грохота канонады. Флагман пока­зывал пример, атаковал на ходу первую батарею, про­шел вдоль берега, стал на шпринг в двух кабельтовых от самой мощной, второй батареи и всем бортом от­крыл залпами картечный огонь, почти в упор расстре­ливая прислугу. Одновременно русские батареи на Корфу открыли огонь по Новой крепости, фортам Сальвадор и Святого Рока. Под прикрытием огня кора­бельных пушек в Видо и Новой крепости устремились шлюпки с десантами русских матросов и солдат-абор-дажников. Завязались вскоре рукопашные схватки. Французы всюду не выдерживали натиска русских и начали отступать. Кое-где рядом с русскими действо­вали и албанские солдаты, присланные наконец Али-пашой.

Штурм бастионов Видо ошеломил французов, и, ви­дя безнадежность сопротивления, они начали сдаваться.

Командир «Магдалины» передал, что на первую ба­тарею ворвались турки и хотели начать резню сдав­шихся в плен французов.

Ушаков послал адъютанта, лейтенанта Балабина, к Пустошкину.

— Передать Пустошкину: немедля выставить у вхо­да во все бастионы наш крепкий караул. Турок и албан­цев не пускать, ежели полезут, гнать прикладами.

В два часа дня внезапно, как по команде, смолкли пушки, и громовое русское «ура» сотрясло могучие уте­сы острова — над крепостью взвились русские флаги.