Каторжанин

Унтер от неожиданности даже шарахнулся в сторону.

Баба удовлетворенно хмыкнула и требовательно поинтересовалась у меня:

– С кем имею честь?

– Штабс-ротмистр в отставке… – по инерции начал представляться я, но потом опомнился и зло процедил: – Как это понимать? Юбка не жмет, любезный? Для кого нарядился? Серьга, бери-ка ты эту…

– Да подождите вы… – досадливо поморщился мужчина в женском обличье. – Да-да, признаю, дурно пахнет. Но поверьте, сей машкерад не более чем военная хитрость. Вынужденная… – Он окончательно смутился.

Опять откуда ни возьмись вынырнул Стерлигов, недоуменно уставился на бабу, а потом бурно расхохотался.

– Алексей Федотыч, ты, что ль?

– Ну а кто? – смущенно буркнул ряженый. – Ты хоть не гогочи, Львович, самого блевать тянет… – И, содрав с себя платок, явил совершенно мужскую небритую рожу.

Львович и Федотович искренне обнялись.

– Я все еще жду объяснений… – резко напомнил я.

– Разрешите представить. – Стерлигов едва удерживался от смеха. – Капитан интендантской службы Свиньин Алексей Федотович. Во всех смыслах достойнейший и честнейший офицер, его храбрости и честности я сам неоднократный свидетель. А вот почему он в таком виде, увы, не знаю, уж пусть сам объясняется…

– Я был приписан к Александровскому батальону под командованием полковника Тарасенко, – начал Свиньин. – Во время отступления отбился от основного отряда, долго блуждал по тайге. Вышел к речке, решил помыться, залез в воду, а тут медведь… – Капитан выругался. – Эта сволочь не успокоилась, пока не разодрала мою форму на клочки. К счастью, это случилось рядом с Тымовым, но здесь уже были японцы. Хотел с горя в атаку на них пойти нагишом, но потом передумал, прокрался и стянул в избе первую попавшуюся одежду. Вот и вся история. Ну не сдаваться же мне. Японцы бы очень обрадовались. Так и бродил в окрестностях, а как услышал стрельбу, сразу в поселок.

– Это почему вам бы обрадовались?

– Я занимался устройством резервных складов на Северном Сахалине… – объяснил Свиньин. – Думаю, японцы об этом знают, с таким-то количеством предателей среди нашего командования.

Стерлигов кивнул подтверждая.

– И помните, где склады?

– Конечно, – спокойно ответил Свиньин. – Вплоть до количества тулупов, валенок и бочек с солониной в каждом. Я же интендант как-никак.

– В таком случае… – Я сделал паузу. – Приступайте к службе по профилю. Собрать все трофеи под опись и с докладом ко мне. И да, наверное, вам надо сначала переодеться. Борис Львович, поспособствуйте своему товарищу.

А сам подумал: «Собакин есть, теперь и Свиньин появился». Ну а что, пусть службу служит. А склады нам еще пригодятся.

Отдал еще несколько организационных распоряжений и пошел в трактир разбираться с пленными. Теперь и на кол не посадишь. Может, им в задницу раскаленную кочергу засунуть? И следов почти никаких…

Первым делом велел притащить к себе трактирщика.

– Для начала быстро родил бутылку коньяка.

– Да откуда он у меня, все выжрали, косоглазые… – жалобно протянул мужик.

– Я так понял, ты Карлюков?

– Он самый, – недовольно пробурчал купец.

– Может, тебе напомнить о складе, откуда ты приторговывал контрабандой?

– Нет никакого склада. – Карлюков злобно зыркнул на меня.

– А если по морде?

– Я ломаный-переломаный… – сквозь зубы процедил мужик. – Хоть стреляй…

– Тебя еще толком не ломали… – Я дернул его к себе за жилетку и саданул мордой об стол. – Серьга, тащи угли и кочергу, да свяжите покрепче этого кувыркалу. Во-от… а теперь сымай с него портки. Да не верти ты тузиком…

Угли и кочерга не понадобились. Под трактиром нашелся здоровенный капитальный подвал, битком забитый продовольствием и товарами. Чего только здесь не было, от сапог и японского шелка до муки. Кликнув Свиньина составлять опись, я углядел в углу ветхий картонный ящик, вытащил из него запыленную бутылку и удивленно ахнул.

– Да ну, серьезно?..

В ящике оказалось несколько бутылок настоящего арманьяка Tenarez десятилетней выдержки.

Янтарный напиток с приятным бульканьем пролился в стакан. Зажмурившись от удовольствия, я втянул в себя божественный аромат, а потом сделал осторожный глоток. В голове сразу приятно зашумело, а потом вдруг я потерял на мгновение сознание. А когда очнулся – вспомнил все. Абсолютно все.

Как не свихнулся, сам не знаю. Мысли скакали, словно рысаки на ипподроме. Но хаос в голове постепенно угомонился, и я ошарашенно прошептал:

– Значит, будем дальше жить. Там я начинал в гораздо худших обстоятельствах и как-то выкарабкался. Сахалин, говоришь? Ну что же, князем Двинским был, так почему бы не стать князем Сахалинским?

Глава 14

Обожаю, верней, обожал раньше, хорошую фантастику. Такую, чтобы захватила, заставила забыть обо всем и унесла по волнам повествования. Но, черт побери, я давал книге только на время заставить меня поверить перипетиям сюжета и никогда не смешивал фантастические допущения с реальностью.

Я до сих пор не верю в то, что со мной случилось. Но оно все-таки случилось. И не только со мной. И вот опять…