Кассиопея

– Сто лет тебя не видел. – Санхён убирает руку с его плеча и размашисто хлопает по спине – кажется, именно это приводит его в чувство. – Ни за что бы не узнал, если бы поближе не подошел. Ты здорово изменился за эти восемь лет.

– «Мин»? – Вопрос вырывается сам собой, потому что нет, осознать все вот это слишком сложно.

– А, прости, – спохватывается Санхён. – Помню, как ты бесился, когда я тебя так называл. – Он подмигивает. – Как ты? Как пропал после начальной школы, так я тебя и не видел.

Мингю моргает, нервничать начинает, потому что не знает, что сказать. Взглядом лихорадочно ищет Чонхо возле кассы, будто тот сможет прийти ему на помощь.

– Я нормально. Сам как? Прости, стоило связаться с тобой, но мы вечно с места на место переезжали, – сочиняет Мингю на ходу, встречаясь взглядами с Чонхо; тот хмурится и подхватывает со стойки два стакана.

– Вон оно что. Слушай, ты случаем на Синчхоне не был с неделю назад? Мне показалось, что… Впрочем, ладно, – Санхён кивает сам себе. – Нам стоит как-нибудь встретиться.

– Почему бы и нет? – Мингю тянет губы в улыбке, все еще не в силах справиться с волнением.

– Привет? – К ним подходит Чонхо и сует ему в руки холодный американо. – Старый друг? – Внимательно смотрит на каждого.

– Вроде того, – ему тянут руку, – Мун Санхён. Мы с Мингю были одноклассниками в начальной школе. А ты?..

– Пак Чонхо, – тот пожимает руку с какой-то зловещей улыбкой, – его хён.

– Оу. – Санхён явно теряется.

А у Мингю начинает дергаться глаз – причем настолько сильно, что приходится потереть его пальцами, что мало помогает. Зато волнение как рукой снимает.

– Ты сам тут какими судьбами? – Он наступает Чонхо на ногу, и тот давится кофе.

– Устроился на новую работу в паре кварталов отсюда, сейчас обеденный перерыв, – Санхён смотрит в телефон, – и мне надо поторопиться. Напиши мне свой номер, – он протягивает его Мингю, – будет обидно опять потерять с тобой связь.

Когда тот исполняет просьбу под внимательным взглядом Чонхо и возвращает смартфон, Санхён уходит в сторону кассы, махнув рукой на прощание и пообещав позвонить в ближайшее время. Мингю глядит какое-то время ему в спину, а после первым выходит на улицу.

– Я думал, что… – Чонхо быстро догоняет его и пристраивается рядом, – ты сказал, что в этом мире вы не знакомы. Это ведь был тот самый Санхён?

Он резко останавливается и делает большой глоток кофе, втянув через трубочку добрую треть стакана.

– Да, он.

– Ни разу его не видел.

– Вы с Мингю познакомились уже в средней школе, так что ничего удивительного.

– Но, – Чонхо глядит на него с легким недовольством, – я даже ни разу не слышал про него. Если они были близки, то почему…

– Спросишь лично, когда все вернется на свои места, – отмахивается Мингю и снова шумно отпивает кофе, бредет вперед на автомате и совсем не хочет думать о том, что произошло.

Не выходит.

Их миры попали в паутины друг друга. Они действительно связаны. Все. И если это так, то… что насчет Юбина и Сонёля? Нити, концы которых он никак не может отыскать. Они исчезают в темноте, пропадают в пустоте, за пределами которой ничего. Только бесконечные вопросы, что проглатывают друг друга раз за разом.

Два мира, которым не суждено было пересечься. Два таких непохожих на первый взгляд мира, но…

Связь, которой пропитано это столкновение, уже нельзя игнорировать.

– Он назвал меня Мином, – говорит Мингю вдруг, когда они спускаются в метро.

– Что это значит? – Чонхо приподнимает брови в удивлении, бросает пустой стакан в одну из мусорок. – Что-то вроде прозвища?

Он стоит рядом, болтает в своем подтаявший лед и не знает, как правильнее будет ответить на этот вопрос.

– Я так… – Мингю бросает быстрый взгляд на Чонхо, – я так назвал твоего Мингю. Про себя, попав в этот мир. Хотел провести какую-то границу между нами. Не придумал ничего лучше, чем просто использовать первый слог своего имени. И то, что Санхён знает это прозвище… это… не знаю, – сбивается он в конце.

Чонхо явно хочет спросить что-то, но вместо этого забирает из его рук прохладный стакан, покрытый мелкими капельками, и бросает в мусорку.

– Там, где, как ты думаешь, схожести нет совсем, ее может оказаться больше всего, – говорят Мингю, а тому совершенно не хочется искать в этих словах смысл.

Дома он вытаскивает из холодильника маленькую банку какой-то кислотной газировки со вкусом персика, с удивлением обнаруживает в кислоте еще и градусы, садится на диване и смотрит точно перед собой с крайне глупым лицом. Точкой, с которой он не сводит глаз, оказывается черный экран телевизора. Мингю даже не помнит, включал ли его когда-нибудь сам – обычно это делал Чонхо, но чаще для того, чтобы чем-то заполнить тишину.

За окном начинает накрапывать дождь. В квартире нигде не горит свет, и становится довольно темно. Мингю хочет подняться с дивана, но его опережает Чонхо, который вместо того, чтобы щелкнуть выключателем, почему-то опускает жалюзи, погружая гостиную в еще большие потемки. Мингю смотрит на белые металлические пластинки, за которыми скрылось окно, и не понимает ничего.