Кассандра и Блэр в Царстве черного ворона

Духи, услышьте и дайте всю мощь,
Пришлите всю правду, забудьте…

Сбившись, снова потянулась к листку.

– Забыв сразу ложь, – подсказала Блэр.

Кивнув в знак благодарности, повторила снова:

Духи, услышьте и дайте всю мощь,
Пришлите всю правду, забыв сразу ложь,
И будем мы сутки, с утра до конца?

Я снова забыла слова и сконфуженно уставилась на подругу. Она закатила глаза и фыркнула:

– Целые сутки с семи до семи смогу слышать правду со всех концов Земли. Черт подери, Лайн, ты не можешь выучить детский стишок? Я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях.

– Это уже заклинание подействовало, что ты говоришь мне гадости? – уточнила я.

– Нет, это правда, которую я могу озвучить и без всякой магии, – издала смешок Блэр, – попробуй еще раз.

Я еще раз повторила про себя слова, и на третий раз мне удалось произнести их правильно:

Духи, услышьте и дайте всю мощь,
Пришлите всю правду, забыв сразу ложь,
Целые сутки с семи до семи
Смогу слышать правду со всех концов Земли.

– Неужели? – поддразнивала Блэр, – Только мне не задавай лишних вопросов, не хочу потом слушать твои нюни.

– Как ты, на самом деле, ко мне относишься? – все же не удержалась я.

– Ты моя лучшая подруга. Я восхищаюсь твоей смелостью и независимостью, и хочу не обращать внимания на мнение окружающих, как и ты, – призналась девушка, и я, довольная, покинула особняк.

Нетерпение призывало скорее найти Ривера, но в личном расписании значился урок древесного языка со Свейгом. Мы до сих не переходили к практике, а только повторяли теорию. Мне начинало казаться, что юноша осознанно не допускает меня к сокровенным знаниям.

– Ты специально рассказываешь мне не все? – задала вопрос.

– Да, – кивнул парень, поддавшись влиянию чар.

– Но почему?

– Ирис попросил не перегружать тебя информацией.

– Ирис? – поразилась я, – Почему ты его слушаешься?

– Раньше я был изгоем из-за своих уродств, – поведал Свейг и пояснил после моего непонимающего взгляда, – в детстве я упал на груду разбитого стекла и сильно покалечился. Меня зашивали, и на всем лице остались шрамы. Надо мной постоянно смеялись, родители сильно переживали и отправили меня подальше из деревни, отдав на обучение к дриадам. Перед поступлением в Филориум я нанес на лицо татуировки, они помогли скрыть убожество. Мне хотелось доказать людям, что я чего-то стою, но меня замечали лишь, когда творил какие-то безрассудства. Только после вступления в братство, меня признали. Впервые я не чувствую себя одиноким.

Меня тронула история Свейга, но его преданность Пегасам создавала массу трудностей. Как я поговорю с Мудрым дубом, если уровень умений до сих пор зиждился на одних гипотезах? Придется идти напролом.

– Как мне вступить в диалог с деревом? – спросила я.

– Все довольно просто: нужно научиться сосредотачивать всю свою магию в кончиках пальцев и установить контакт через прикосновение. Теоретические знания, которые я тебе дал, помогут понять послания, – изложил Свейг, – лучше потренироваться на маленьких растениях, а не приступать сразу к крупным представителям, они могут разозлиться из-за неправильного обращения.

Получив ценные сведения, попрощалась с наставником и отправилась на урок в Исправительную школу. Приказала себе молчать и не вступать ни с кем в диалог, тем более, с Ривером: проведу с ним минутку правды после занятия.

Ривер, как всегда, опоздал, но, появившись, развалился на учительском кресле в любимой позе: задрав ноги на стол. Он только начал вещать что-то в своей насмешливой манере, но дверь аудитории открылась, и в помещение вошел Роланд. Мы с Блэр переглянулись, не понимая, что здесь нужно Пегасу.

– Вы соизволили появиться, мой дорогой друг, – расплылся в недоброй улыбке Ривер, – и сразу успели меня немного разозлить. Опаздывать на мои занятия могу только я.

– Я долго искал аудиторию, – буркнул Роланд.

– Увы, не принимается, – разве руками анимаг, – придется вам излить свою душу перед всем классом.

Роланду были не знакомы методы Ривера, поэтому он продолжал пребывать в спокойствии, горделиво задрав голову. Мы же поежились, догадываясь, что сейчас познакомимся с самыми темными уголками души юноши. Пегас никогда не вызывал у меня симпатии, но его заносчивое поведение вряд ли можно отнести к смертным грехам. Я немного удивилась, что его отправили в исправительную школу, и почему только сейчас? Занятия шли уже несколько месяцев.

Ривер тем временем уже готовился к издевательствам, потирая руки.

– Я уже сяду? – нетерпеливо дернулся Роланд.

– Если наблюдать свою боль тебе удобнее сидя, то, пожалуйста, – разрешил преподаватель.