Карты, деньги, два клинка. Том 2

Падаль… Он ведь способен читать мысли. Тогда почему не удосужился рассказать мне об истинной личине нашей «маркизы»? Или же он оставался всё тем же шпионом на службе у своего господина? Тогда неудивительно, что парень рвался высвободить ее из плена работорговцев. Такого в их планах не было.

— Так что ты решил, Георг Дагвис? — вновь подал хриплый голос Габелл. — Расстаться со своей волей или с жизнью? Свое я заполучу в любом случае, а вот насчет тебя самого… не уверен.

— Ни то, ни другое, — ответил ему, встав в оборонительную стойку.

И в тот же момент свет, льющийся из разноцветного витража за алтарным возвышением, окрасился в красный.

Смещение… ну надо же. А я ведь про него уже совсем забыл.

* * *

Госпиталь Святой Азалии…

Несколькими минутами ранее…

Тяжелые шаги раздались в палате, и их звуки заставили Саймона распахнуть глаза. Каждая клеточка его тела отдавала нестерпимым жжением, а боль вызывала тошноту. Но ему всё же удалось сконцентрироваться на мыслях окружавших его людей. С большим трудом, но удалось.

«А я уже могла быть дома. Чертов маг…» — недовольные, женские.

«Ох, это он? Неужто так скоро? Должно быть, этот пацан и впрямь имеет какую-то ценность…» — удивленные, мужские.

Голову Саймон повернуть не мог — шея его была закреплена в определенном положении. Так и смотрел в потолок с желтоватыми подтеками. Поэтому способности — единственное, что позволяло ему хоть немного ознакомиться с текущим положением дел.

— Господин, — раздался подле него мужской голос. Хозяин недавно прочитанных мыслей. — Я как чувствовал, что вы уже здесь! Позвольте представиться, лечащий врач…

— В сторону!

А затем над лицом Саймона, перекрывая виды потолка, нависло уже знакомое. До боли знакомая презрительная физиономия Роджера Пейджа — его бывшего господина.

— Хм… — задумчиво протянул тот, вглядываясь в черты парня. Изуродованные до неузнаваемости. — С чего вы решили, что этот — мой? — поинтересовался он у остальных, переводя на них взгляд. Но всё так же перекрывая Саймону вид на потолок.

— Были выдвинуты предположения, что это — никто иной, как Саймон Хардвик. Тот самый раб, на которого вы подавали заявку.

Он еще раз всмотрелся в лицо своего бывшего шпиона. Глаза, нос, губы, подбородок…

«Отродясь таких уродцев не видывал… Да и нужен ли мне такой? Вряд ли хитрец Саймон не выпутался бы из передряги подобных масштабов. Одним больше, одним меньше, но этот мне всё поместье на уши поставит. Всех баб еще перепугает, засранец».

— Вы оторвали меня от дел государственной важности ради того, чтобы затащить в эту дыру и показать какого-то уродца? — стальным голосом обратился он к остальным, явно оскорбленный такой ситуацией. — Чужого мне на надо, а этого… от этого лучше сразу избавиться хотя бы из милосердия.

Вынеся вердикт, подобно секире палача, благородный господин наконец-то отстранился от койки, а затем по палате раздались его тяжелые удаляющиеся шаги.

Когда дверь за мужчиной захлопнулась, работники госпиталя издали одновременный судорожный вздох. А Саймон получше них понимал, что те сейчас находились всего на волосок от приговора. Оскорбление господина, словом или делом, каралось по высшей строгости закона.

— И что… что с ним делать? — тонкий женский голосок разорвал гнетущую тишину.

— Что с ним делать? — повторил мужской. — Хороший вопрос. Но раз это не беглый раб господина Пейджа, значит, чей-то еще. В любом случае, подлатаем, а дальше…

Внезапно он смолк.

Алые тени заиграли на потолке госпиталя.

— О боже… — сдавленный вздох женщины. — Это демоны… Демоны снова пришли!

— Спускайся вниз и закрой двери на все замки! — скомандовали ей, и низкие каблучки застучали по полу.

— А ты, — обратились уже к Саймону, — лежи тихо и не отсвечивай. Иначе отправишься им на корм.

Глава 19

Святоши принялись обеспокоенно озираться по сторонам, и я отчетливо услышал слово «демоны», пусть и в саксонском языке был не особо сведущ.

— Демоны, значит… — усмехнулся я. — Так вот, как вы тут Смещение миров объясняете. Интересно, а главное — всё в свою пользу. Удачный же сосуд ты умудрился себе найти, Габелл.

И тут же внезапная догадка пришла мне в голову. Довольно жестокая, но для этого изверга — в самый раз.

— Сколько же сосудов ты собственноручно прикончил, прежде чем подобрался к этому?

— Шесть, — ответил мне старик, приторно улыбнувшись. — Всего лишь шесть.

— Ублюдок…

Тем больше поводов появляется разделаться с ним здесь и сейчас. И даже Смещение не спутает мне карты. Напротив — вселит ужас в сердца рядовых святош.

Не дожидаясь, пока они опомнятся, прокрутил клинки в руках, поудобнее ухватился за рукояти и побежал вверх по лестнице к возвышению.