Карсак. Том 2 (3)

ры. Поэтому мы должны быть столь справедливыми и бес-

пристрастными, сколь это вообще возможно. Двое главных

преступников мертвы, и я вынужден вам напомнить: на этой

планете, где так мало людей, нам дорог каждый. Но не бу-

дем забывать и о том, что по вине обвиняемых погибли две-

надцать наших парней, а три наших девушки долгое время

подвергались грубому и постыдному обращению. Введите

обвиняемых.

— Где Менар? — шепнул я ему.

— Работает с Мартиной над теорией катастрофы. Это

очень интересно. Вернемся к этой теме позднее.

Один за другим, в сопровождении вооруженной охраны,

вошли уцелевшие пленные — тридцать один человек. Иду

72

Оннеге́р и Мадлен Дюше ввели последними. Мой дядя снова

взял слово:

— Вы все обвиняетесь в убийствах, грабежах и воору-

женных нападениях, а также в заговоре против безопасности

Государства. Есть среди вас кто-то главный?

Обвиняемые с пару секунд колебались, потом вытолкнули

вперед рыжеволосого великана.

— Когда хозяев не было, командовал я.

— Ваше имя, возраст, профессия?

— Жан Бирон, тридцать два года. Раньше был механиком.

— Вы признаете те факты, в которых вас обвиняют?

— Признаю́ я их или же нет, это не имеет значения. Вы

все равно меня расстреляете!

— Не обязательно. Вы могли заблуждаться. Да и потом,

вы ведь были не один! Что заставило вас поступить таким

образом?

— Что ж… После того переворота патрон толкнул речь,

сказав, что деревню захватила — вы уж извините — всякая

шваль, что мы теперь на другой планете и нужно спасать

цивилизацию, и что если… — тут Бирон на мгновение зап-

нулся… — все пройдет хорошо, мы будем жить, как сеньоры

былых времен.

— Вы участвовали в нападении на деревню?

— Нет. Можете спросить у других. Все, кто участвовал,

мертвы. Это были люди сына хозяина. Сам патрон тогда жутко

разозлился, буквально рвал и метал. Шарль Оннеге́р заявил,

что взял заложников, а на самом деле он давно хотел эту дев-

ку. Патрон был против. Да и я тоже. Это Леврен его надоумил.

— Чего же добивался ваш хозяин?

— Я вам уже сказал. Он хотел быть властелином этой

планеты. В замке у него была куча оружия — на Земле он

занимался его контрабандой, — и потом, у него были мы. Вот

он и рискнул. Что до нас, то нам просто некуда было девать-

ся. Когда-то, в прошлом, мы все наделали немало глупостей.

Патрон знал, что у вас почти нет оружия. Он не думал, что

вы его изготовите так быстро!

— Хорошо. Уведите! Следующий!

Следующим оказался тот самый блондин, который вы-

кинул белый флаг.

73

— Ваше имя, возраст, профессия?

–Анри Бельтер, двадцать три года. Учусь в политехе.

— А вы-то какого черта во все это ввязались?

— Я знал Шарля Оннеге́ра. Как-то вечером я проиграл

в покер все свое месячное содержание. Он выплатил мои дол-

ги, пригласил меня в замок и во время горной прогулки спас

мне жизнь. А потом произошла катастрофа. Я не одобрял ни

планов его отца, ни его собственного поведения. Но я не мог

предать Шарля. Ему я обязан жизнью. Однако и в вас я не

стрелял ни разу!

— Это мы еще проверим. Следующий. Ах да, еще один

вопрос! Что вы изучали?

— Я занимался аэродинамикой.

— Как знать, может когда-нибудь это и пригодится…

— Я вот еще что хотел сказать… Ида Оннеге́р… она сде-

лала все, что могла, чтобы вас предупредить.

— Мы знаем… и обязательно это учтем.

Допрос продолжился. Здесь были представители практи-

чески всех профессий. В основной своей массе обвиняемые

принадлежали к организации более или менее фашистского

толка.

Не знаю, что в тот момент думали остальные, но я, по

правде сказать, пребывал в замешательстве. Многие из этих

людей, казалось, искренне раскаиваются, а некоторые и вовсе

производили впечатление честных парней. Ясно было, что

главных виновников уже нет в живых. Бельтер, в его предан-

ности другу, вызывал у меня симпатию. Никто из обвиняе-

мых не сказал о нем ничего плохого; наоборот, большинство

из них подтверждало, что в сражении он не участвовал. Во-

шел двадцать девятый обвиняемый. Он заявил, что его зовут

Жюль Леврен, что он журналист и что ему сорок семь лет.

Это был невысокий тщедушный мужчина с костлявым лицом.

Луи сверился со своими бумагами.

— Согласно показаниям свидетелей, вы не принадлежите

к подручным Оннеге́ра. Вы были гостем, и некоторые даже

полагают, что вы и есть главный босс. Думаю, вы не станете

отрицать, что стреляли по нам. Кроме того, свидетели жа-

луются на… скажем так, определенную жестокость с вашей

стороны.

74

— Это ложь! Я никогда не видел этих людей. И я ни в чем

не участвовал. Просто был там в гостях!

— Вот же наглец! Врет как сивый мерин! — не выдержал

один из парней, стоявших на карауле у дверей. — Я собствен-

ными глазами видел его у центрального пулемета, того са-

мого, из которого убили Салавена и Робера. Трижды я брал

этого сукиного сына на мушку, да всякий раз упускал воз-

можность его снять!

Многие из присутствовавших в зале гвардейцев, явивших-

ся в качестве зрителей, поддержали сделавшего это заявление

парня. Журналист пытался протестовать, но его выволокли

наружу.

— Введите мадемуазель Дюше.

Несмотря на обилие косметики, выглядела девушка не-

важно. Она казалась испуганной и растерянной.