Каракалпак - Намэ

Коше-бий по этому поводу говорил: «В местности нашей округи находился на проживании один мулла, обладавший незаурядными данными голосовой силы. Особенно преисполнялся он вдохновением в момент чтения заупокойной молитвы, по причине чего все окрестные старцы-аксакалы выражали непременным условием своих похорон обязательное приглашение именно данного священнослужителя.

И мой отец в своей последней просьбе выразил пожелание, чтобы обслужил его не кто иной, как Байназар-мулла.

Позже я тому мулле задал конкретно поставленный вопрос о содержании смысла читаемой им молитвы. А он, виновато улыбаясь, выразил чистосердечное признание, что пониманию арабского языка не обучен и значения произносимых слов сам не постигает, но знает одно: произносить надо зычно и с эмоциональным чувством».

Голос. А может, оставить по одному стихотворению к каждому празднику и по одному на каждое выполнение плана?

Голоса:

— Правильно!

— Не кощунствуйте!

— Вы просто завидуете его плодовитости!

Докладчик. Спокойнее, товарищи. Вопрос сложный. Мы и собрались сюда, чтобы его обсудить.

С одной стороны, аксакала нашей поэзии необходимо представить как можно шире, потому что его творчество полнее воспринимается во всей своей широте.

С другой стороны, известно, что настоящего мастера можно представить и несколькими, а то и всего одним произведением. У поэта Грибоедова в основном известна лишь одна комедия в стихах — «Горе от ума», а у писателя Фурманова — главным образом, роман «Чапаев», так же и у Николая Островского, все знают его роман «Как закалялась сталь». Так что…

Голос. Да как вам не стыдно сравнивать его с такими писателями! Как язык-то повернулся…

Автор. Что это вы кусаться начали? Ведь ваши зубы на моих стихах выросли.[53] Или забыли?

Голос. Помним. Потому и рот перед людьми открыть стыдимся — наши зубы от ваших стихов сплошь кривые.

Первый рецензент. Передо мной трудная задача. Дело в том, что у нас много известных поэтов, но, к сожалению, мало, как бы это сказать?.. Мало известных произведений…

У нас уже есть история литературы и есть имена, навечно вписанные в нее, но нет… Не знаю, как тут лучше выразиться… Нет пока что самой этой литературы.

Голоса:

— Не смейте охаивать нашу национальную литературу!

— Не злорадствуйте над нашими недостатками!

— Не лезьте грязными руками в двадцатипятилетний труд поэта!

Первый рецензент. Поймите меня правильно… Я имел в виду… То есть мне кажется…

Второй рецензент (перебивает первого). Товарищи! Я знаю, что хотел сказать предыдущий оратор, хотя он все время ходит вокруг да около и не решается высказать главное.

А мы не должны отводить глаза от реальности. А мы должны трезво взглянуть на вещи! Должны прямо посмотреть в лицо действительности!

Какова же эта действительность? А такова, что наш поэт-аксакал является продолжателем традиции каракалпакской поэзии.

А какова же эта традиция? А это — скажем честно и без обиняков — традиция устной поэзии. Вот именно, устной…

Стихи его трудно и скучно читать, но если он сам прочтет их вслух, да еще и с выражением, и громко при этом, то они могут и понравиться.

Голоса:

— Верно.

— Не он один. Многие так: произносят вслух — слушаешь; увидишь в книге или в газете — читать не хочется.

Второй рецензент. Вот я и думаю, товарищи. Многие стихи наших поэтов прошлого записаны «из народных уст». Скажу прямо и откровенно: стихи нашего поэта-аксакала надо записать из его уст. Может, тогда они станут лучше.

Голоса:

— Вот пусть себе и читает их, но не печатает.

— Не кощунствуйте! Не унижайте поэта!

Притча, рассказанная Садыком-шаиром. У одного человека были сыновья-близнецы. Как только они выросли и возмужали, он их обоих женил и отделил от себя — каждому построил дом.

В первый день самостоятельной жизни один из братьев вышел на улицу, раскрыл ладони и обратился к богу:

— Всесильный и всемогущий! Молю тебя, даруй мне отару овец. Смилуйся надо мной и не дай мне пропасть с голоду.

Тогда второй брат, услышав эту молитву, подошел и, пристроившись рядом, тоже обратился к богу:

— Всесильный и всемогущий! Смилуйся надо мной и даруй мне пару голодных волков.

Первый брат его одернул и спрашивает:

— Эй, дурень, зачем тебе волки?

— А затем, — отвечает второй, — чтобы они перегрызли твоих овец и чтобы ты не клянчил у бога дармового прокорма.

Мне кажется, все мы тут потомки тех близнецов…

Притча, рассказанная Аббазом-шаиром. Водном ауле жили два приятеля, хорошо жили, ладно. Все сообща делали, друг другу не перечили. Надумали они сообща арбу купить и отправились за покупкой в Хиву. Облюбовали хорошую арбу, в цене сошлись с продавцом, купили, впрягли в ту арбу обоих своих коней, да тут и рассорились в пух…

Один говорит:

— Я спереди сяду.

Другой в ответ:

— Нет, я.

До драки дошло, до схватки кулачной. Люди, завидев это, кликнули городского казы,[54] чтоб рассудил их по чести и совести.