Кара во тьме

Мужской голос что-то недовольно пробасил, хлопнула дверь, и в кустах в паре метров от Кары зашуршали старой травой – человек выбирался на дорогу. Осторожно высунув голову, девушка с удивлением узнала Войта, весьма почетного жителя деревни, входящего в совет старейшин. Мужчина разменял шестой десяток, но молодился. Огромный, как бык, с вечно лохматой шевелюрой без намека на седой волос, он составлял разительный контраст с ее Ягаром, у которого выпадали последние волосы – давно седые. Кара Войта побаивалась – помнила, как он влепил ей пощечину, когда она маленькая, перебегая дорогу, врезалась в него и запуталась в плаще старейшины, отчего смеялась вся улица.

Досчитав до ста и понимая, что ждать дольше – рисковать вернуться после заката, Кара уже собиралась продолжить путь, когда из сарая послышался плач. Девичий, едва слышный. Хуже всего было то, что она его узнала. Закатив глаза, девушка вздохнула и направилась к покосившейся двери. В другой раз прошла бы мимо, но Стафия ДеБурк, ее, пожалуй, единственная подруга в деревне, всегда ныла по поводу и без, и этот плач Кара знала хорошо.

А вот увиденное ее поразило – на этот раз Стафия точно не нуждалась в свидетелях. Девушка была старшей дочерью клана ДеБурков, потомственных мортов. У них с Карой имелось огромное количество разногласий и отличий, и все же они дружили. Красивая Стафия воплощала образ той, кем никогда не смогла бы стать Кара – будущей идеальной женщиной. В свои девятнадцать она еще сохраняла девичьи формы, но ее фигура обещала стать самой роскошной в Овражьем Гаре. И сейчас Кара могла в этом убедиться, потому что на нее смотрел голый зад Стафии. Такой задницей Кара, конечно, похвастаться вряд ли сможет. Все у Стафии было великолепно – длинные шелковые волосы цвета топленого молока, огромные голубые глаза, белая кожа и ноги от ушей, как обычно говорил Ягар.

В данный момент прекрасное тело Стафии оказалось явно в беде, и к лицу Кары от злости прильнула кровь, когда она догадалась, чем занимался в сарае старый развратник Войт. Подобрав юбку, валявшуюся у порога, Кара покряхтела, привлекая внимание, но Стафия, мельком взглянув на нее, продолжила рыдать. Набросив на подругу юбку, Кара поняла, что сегодня она опоздает повсюду – не бросать же человека в таком состоянии.

– Хочешь я у деда травок попрошу? – предложила она, осторожно поглаживая Стафию по голове. – У этой твари на тебя больше никогда не встанет. И вообще не встанет.

А сама подумала, что могла бы догадаться и раньше. Стафия уже пару месяцев сама не своя была, а при виде Войта всегда старалась спрятаться. Но Кара и предположить не могла, что причина вон какая. Дед, конечно, просто так ядовитый отвар готовить не станет, особенно если догадается, что для Войта, но всегда можно что-нибудь придумать.

– А хочешь…

– Да отстань ты, – Стафия села и швырнула в подругу горсть соломы. – Не видишь, тошно мне. Чего приперлась?

– Ухожу, – вздохнула Кара. – Только скажи, тебе помощь нужна? Я могу его убить, честно.

– А потом, что делать станешь? – сердито спросила Стафия. – К болотникам в ссылку захотела? Не вмешивайся, не все так страшно, как выглядит.

– Вообще-то, страшно. Твой отец тоже старейшина, если он узнает, то Войта самого в Кальму отправят.

Стафия вздохнула и принялась одеваться. Только сейчас Кара заметила рядом с ней горсть конфет и вытаращила глаза. Конфеты, да еще шоколадные, были таким же редким явлением в Овражьем Гаре, как и северное сияние – в том смысле, что ни их, ни сияния в поселке обычно не наблюдалось, ведь мортам было запрещено есть сахар.

– Говорю же, не все так плохо, – криво усмехнулась Стафия. – Конфеты принес. Только ему сегодня не понравилось, вот он половину и забрал.

– Так ты, что ли, сама с ним? – не поняла Кара.

– Сама не сама, а как тут откажешь, – подруга встала и принялась искать чулки. – Папаша мой в карты меня продул, вот так. Сказал, что детей у меня от Войта все равно не получится, а женщина должна быть опытной. Мол, ничего страшного. Пообещал карету на день рождения, если я вести себя хорошо буду.

Кара прислонилась спиной к дощатой стене и вцепилась в волосы. Ее собственные проблемы с Санкофом вдруг показались смешными и незначительными.

– Какой кошмар, Таф! Ты хоть понимаешь, как с тобой поступили?

– А как со мной поступили? – Стафия наконец нашла чулок и принялась придирчиво его рассматривать. – Эх, так и знала, затяжку сделал… Ты ерунды не говори, а о том, что видела, не болтай. Мне в отличие от тебя город не светит. Я морт, кровь у меня темная, и жить мне до конца дней в Овражьем Гаре. Так что, как могу, так и устраиваюсь. Не тебе меня судить.

– Да я не осуждаю, ты что, – спохватилась Кара. – Я слышала, что однажды третий санкристий оказался светлым после первых двух темных. Вдруг это и про тебя?

– Ты лучше молись, чтобы твой третий не потемнел, – фыркнула Стафия, – а мы тут уже как-нибудь сами. Если захочет, чтобы я за него замуж пошла, так пойду.

Она уже приходила в себя, все больше напоминая прежнюю Стафию – уверенную и дерзкую.