Кара во тьме

В семье Карпуши росло шестнадцать детей, причем половина из них страдала непонятными хворями. «Свежей крови нет, – задумчиво объяснил дед, когда Кара спросила, почему в соседних деревнях так часто болеют дети. – Они же рядом с нами, мортами, живут, вот к ним никто переселяться и не хочет, нас боятся. А те друг от друга рожают». Про Овражий Гар Кара спрашивать не стала – и так было понятно, что у них с этим дела еще хуже обстояли. Правда, таких болезней, как у Карпуши, Кара ни у кого не замечала, да и сильно больных тоже.

– Я отнесу, – решительно сказала она и сжала зубы от нахлынувшей злобы. Мать Карпуши родила двадцать сыновей и двое девочек, но снова ходила беременной. Шесть из них уже умерли, дочери первые. Карпу предстояло скоро присоединиться к сестрам. Впрочем, семья еще изображала о нем заботу. Почему решили вызывать жреца, а не доктора, оставалось для Кары загадкой. Видимо, и Ягар думать об этом не хотел.

– Рольд все забрал, – вздохнул дед. – Запасов у меня немного осталось, зима долгая. Отнеси ему водяной орех, скажи, что это закаменевший коготь дракона, придающий силы и побеждающий боль.

– Чилим? – удивленно переспросила Кара, не слыхавшая о подобных свойствах этого растения.

Дед покряхтел и вытащил из ящика стола круглый орех с наростами.

– Да, обычный рогульник, – подтвердил Ягар. – А что ты хочешь? У Карпуши опухоль в мозгу, его уже никакая ромашка не успокоит. Разве он сам себе поможет.

– Как?

– Если поверит, что чилим – коготь дракона, побеждающий боль.

Кара недовольно хмыкнула, но с дедом спорить не стала. Старик людей из нижних деревень не любил, но они любви от него и не требовали. В отличие от других знахарей Ягар денег за лечение ни с кого не брал, разве что за любовные привороты, а так как соседние деревни давно не процветали, к деду ходили часто. Одному его лечение помогало, другому нет, да люди не жаловались – знали, куда идут.

Дождавшись, когда дед ушел во двор ковырять остатки корешков на грядке, Кара залезла в его шкаф со склянками и, отыскав маковую настойку, сложила бутылку в сумку. То было преступлением, потому что дед тайком попивал дурман сам, но Кара рассудила, что мальчику он нужнее. Чилим тоже захватила – а вдруг поможет?

В Тогол вела хорошая широкая дорога, но Кара пошла околицей, решив, что ни с кем сегодня встречаться не хочет – ей еще предстояло за прогул оправдываться. По пути не сдержалась и залезла к Рольду во двор. Виноватым был дед, выпивший чужое кукурузное масло, но никто не просил соседа уничтожать его травы полностью.

Понимая, что в ее дурном настроении виноваты рыцари Санкофа, и что гнев мешает ей думать, Кара тайком забралась на крыльцо и, присев, помочилась на красивый дорогой коврик у двери. Пакостить, конечно, было делом последним, но Рольда она давно не переваривала, хотя бы за то, что однажды тот вломился в их баню и пытался ее облапать. А так как Марта, убиравшая у соседа, уехала к сестре на неделю в нижнюю деревню, стирать коврик Рольду придется самому.

По дороге она еще не раз вспоминала рыцарей Санкофа, радуясь, что на днях починила юбку и теперь хоть было во что переодеться. Ноги непривычно путались в подоле, но Кара спешила и на неудобства внимания уже не обращала. Солнце подползало к шпилю деревенской церкви, а значит, скоро начнет путь домой – в темноту, и девушка заторопилась. Ягар запрещал ей выходить из дома после заката. Кара, не умеющая соблюдать правила, запрет часто нарушала, но сегодня расстраивать деда по пустякам не хотелось.

Обычно она добиралась до Тогола за час, но наступать на ногу было больно, Кара хромала и шла медленно. А на границе Овражьего Гара и вовсе пришлось остановиться и залечь в полынь, потому что из старого старая на перекрестке послышались голоса. Сюда редко кто ходил, место пользовалось дурной славой из-за того, что год назад в амбаре нашли тело подростка из нижних деревень, который якобы сам повесился. Дело было как раз после зимнего санкристия, и рыцари Санкофа в поселок возвращаться не стали, разрешив совету старейшин во всем разобраться самостоятельно. Старейшины думали не долго, им всем было ясно, что подросток покончил жизнь самоубийством, а что до странностей – например, странные знаки, вырезанные на теле мальчика, то их объяснили больным рассудком умершего. Мол, сам себя порезал и повесился. С тех пор дорогу забросили, что Кару устраивало. В резервации все таились и скрывались, и девушка исключением не была. Покидать Овражий Гар без разрешения совета запрещалось, а так как Кара бегала в Тогол едва ли не каждый день, то иметь потайные пути было важно.