Капля чужой вины

Слушать передачи «Голоса Америки» официально никто не запрещал, а вот за пересказ услышанного можно было нажить крупные неприятности. Пересказ вражеской радиопередачи приравнивался к антисоветской агитации и пропаганде. За это можно было реальный срок получить. Все зависело от того, какой новостью ты хочешь поделиться.

Довольный произведенным эффектом, эксперт пошел в дежурную часть. Буквально через несколько минут в райотделе началось какое-то шевеление. Видно, не один Новиков в этот вечер слушал «Голос Америки».

Я взял папку с оперативным делом, но открыть ее не успел – на столе зазвонил телефон.

– Лаптев, оденься по полной форме и будь готов к визиту проверяющих! – велел дежурный. – Кажется, сегодня у нас будет веселенький денек.

– Пришло официальное подтверждение? – не говоря о событии, спросил я.

– Пока нет, но праздничный концерт ко Дню милиции заменили фильмом о революции.

Поговорив с дежурным, я несколько минут тупо рассматривал телефонный аппарат.

«Что теперь будет?» – раз за разом возникала мысль.

Сколько я себя помнил, во главе партии и государства стоял Брежнев. Какое-то время формальным главой СССР был Подгорный, но все понимали, что он – фигура декоративная. Важнейшие вопросы внутренней и внешней политики решает Политбюро ЦК КПСС, а им руководит Брежнев.

В последние годы он сильно сдал, не мог членораздельно говорить, впал в старческий маразм, увешал себя всеми мыслимыми наградами СССР и зависимых от Советского Союза стран. Брежнев был мужчиной крупным, но какая бы широкая грудь у него ни была, больше четырех Звезд Героя на ней не помещалось. Год назад Леонид Ильич наградил себя пятой Звездой, и их пришлось размещать в два ряда, что выглядело несколько комично. Невольно возникал вопрос: «Если Брежнев проживет еще лет десять, то он будет Звезды Героя носить в три или даже в четыре ряда?»

Средства массовой информации день и ночь воспевали деяния Брежнева, уделяя особое внимание его участию в войне. Если бы Брежнев участвовал в обороне Москвы или Сталинградской битве, то победы в этих сражениях приписали бы ему, но Леониду Ильичу не «повезло», и он отметился только в Новороссийской десантной операции 1943 года. Буквально за несколько лет эта локальная десантная операция превратилась едва ли не в решающее сражение всей войны. Если бы Брежнев читал свои мемуары и критически относился к ним, он должен был бы рассвирепеть и разогнать к чертовой матери весь идеологический отдел ЦК партии.

«Вы что, сволочи, советский народ за стадо безмозглых баранов считаете? То у вас маршал Жуков ко мне, простому полковнику, посоветоваться приезжает, то я сорок раз на Малую Землю высаживался. Вы представляете, что такое десантная операция? Ты – на утлом кораблике, море вокруг тебя дыбится от разрыва вражеских снарядов, пули роем над головой проносятся. Один раз под обстрелом высадиться – это подвиг, а я у вас сорок раз через Цемесскую бухту мотаюсь взад-вперед неизвестно зачем. Кто в это поверит?»

Но Леонид Ильич почивал на лаврах, благосклонно принял от соратников высший полководческий орден «Победа». Со временем биография Брежнева превратилась в аналог «жития святых», где Леонид Ильич был вторым после бога, то есть после Ленина.

Проверяющий из УВД области не приехал, зато появился злой, как собака, Андреев. Дохнув на меня свежим перегаром, спросил:

– Правда, что ли, Брежнев умер? Не раньше, не позже! Не мог подождать, пока праздники пройдут? Представь, меня из-за стола выдернули и к тебе на усиление послали. Чего усиливать, спрашивается, если о его смерти официального сообщения еще не было? Короче, ты – первый номер, тебе у телефона сидеть, а я пойду посплю, в себя немного приду.

Каким-то необъяснимым образом весть о смерти главы государства распространилась по городу. Наверное, те, кто слушал «Голос Америки», поделились новостью с соседями, стали обзванивать знакомых. В итоге к полуночи город замер. Если в обычное дежурство мы выезжали на шесть-семь происшествий за ночь, то тут был всего один сигнал и тот пустяковый.

Утром, как обычно, Зыбин собрал инспекторов на планерку. Висевший в воздухе вопрос никто не задал – никому не хотелось говорить, что он слушал «Голос Америки» или доверился непроверенным слухам. Начальник уголовного розыска, распределив работу на день, вынужден был отпустить меня и Андреева домой – отдыхать после дежурства. Если бы он велел нам задержаться на работе, то косвенно подтвердил бы смерть Брежнева, а никаких официальных сообщений о ней еще не было.

Из райотдела я поехал в бюро судебно-медицинских экспертиз. Романов-младший, едва увидев меня, пригласил в свой кабинет.

– Про Брежнева слышал? – спросил он. – У нас с самого утра только о нем и говорят. Неужели правда умер?

– Похоже на то, – ответил я. – Вчера концерт ко Дню милиции отменили, следственно-оперативные группы усилили.