Капля чужой вины

«К девяти часам на демонтаж пряничного цеха вышли всего шесть человек. Один скончался накануне, куда подевались еще трое – неизвестно».

Оплату новосибирской бригаде производили от объема выполненных работ. Сколько человек ежедневно трудилось, кто вышел на работу, а кто нет, руководство хлебокомбината не интересовало. Все вопросы, связанные с трудовой дисциплиной, решал единолично бригадир шабашников Евсеенко. На расспросы участкового, куда подевались трое работников, он равнодушно ответил: «Проспятся после вчерашнего и приползут».

О безвременно почившем товарище бригадир высказался с нескрываемым презрением: «Помер Максим – и хрен с ним! Похоронят за избой, помянут метлой». Покойника, кстати, звали Алексеем, но это так, детали.

Первый из троих пропавших рабочих появился к одиннадцати часам. Он, как оказалось, на праздники ездил к знакомым, в Новосибирск, и не смог выехать назад первым рейсом. Второй пришел в полдень, чуть живой с глубочайшего похмелья. Ему дали стакан вина и уложили спать в раздевалке. Третий так и не появился.

«Если до завтра не объявится, то он уже на небесах», – решил я.

До вечера мы с Андреевым занимались кражей из гаража на его участке. Андреев был оперативником так себе, и меня постоянно направляли ему на помощь. Если же у меня на участке оставалось нераскрытое преступление, то Зыбин помощников не давал – считал, что я сам в состоянии разобраться.

В отделе я наконец-то смог встретиться с Клементьевым. Он уже был осведомлен о событиях прошедшей ночи.

– Как ты объяснил центральщикам, что нашел труп? – спросил Клементьев.

– Сказал, что провожал девушку, увидел дым из пустого цеха и пошел проверить, что случилось.

– Версия слабенькая. Я бы даже сказал: никуда не годная.

Договорить он не успел, в кабинет вошел Шаргунов.

– Все те же и Лаптев! – весело сказал он. – Колись, злодей, ты почему целую оперативно-следственную группу заставил каким-то мирным трупом заниматься? У меня вчера натуральный завал был, а он велел окурки в бытовке собирать! – Шаргунов посмотрел на часы: – У тебя пять минут на объяснения, и мы с Вьюгиным к генералу уезжаем. Будем выслушивать, что таких бездельников, как мы, свет не видывал. Всех остальных начальников территориальных органов будут чествовать, подарки в честь Дня милиции вручать, а нам, как всегда, – по устному замечанию.

Я в двух словах изложил свою версию событий в демонтируемом цехе.

– Ты Романову позвонил, про «Старичка» рассказал? – спросил Шаргунов.

– Не успел. Я со вчерашнего вечера еще минуты на месте не сидел.

– Я сам позвоню, – решил Шаргунов и умчался в областное УВД.

– Теперь еще раз и все поподробнее, – предложил Клементьев.

– В ночь убийства Горбаша пекарь вышла на улицу из главного корпуса и увидела, как двое мужчин под руки ведут третьего. Если предположить, что третьим был главный инженер, то вести им его просто неоткуда. Все цеха и склады закрыты, на улице, где-нибудь в закутке, шесть часов не просидишь – замерзнешь. Я стал прикидывать, где могли держать Горбаша до наступления темноты. Исчез он около семи. «Старичок» действует шесть часов. Пекарь видела мужчин около часа ночи. По времени события совпадают. Но где он мог быть? Тут я вспомнил о новосибирской бригаде и демонтируемом цехе. Пошел, проверил, нашел труп в раздевалке. Скорее всего, Горбаша заманили в пустой цех, вкололи «Старичок» и оставили на лавочке до ночи.

– Зачем ты велел так тщательно собрать окурки?

– Убийство Горбаша обставлено как театрализованное представление. Тот, кто казнил его, имеет пристрастие к позерству, к бахвальству своими продуманными действиями. Мертвый мужик, как я думаю, чем-то прогневал организатора убийства, и его решили ликвидировать. Препарат «Старичок» мог быть только у главаря. Подручным его доверять нельзя, самому можно на ликвидацию напороться – черт знает, какие взаимоотношения сложились в преступной троице после первого убийства. Если препарат «Старичок» вколол шабашнику организатор казни Горбаша, то и в этот раз без рисовки не обошлось. Наверняка он поиздевался над недвижимым сообщником перед тем, как отключить отопление и оставить его одного. Если организатор курит, то один или несколько окурков в консервной банке – его. Когда поймаем, будет, чем вину доказывать.

– Почему ты не настоял, чтобы обогреватель забрали на экспертизу?

– Он два метра длиной, тяжеленный, ни в одну машину не влезет. Я, пока ждал опергруппу, изучил место соединения проводов со спиралью. Если бы проводок был отломан, то можно было бы назначить трасологическую экспертизу, а так, когда клемма разболталась и он выпал, чего там исследовать?

– Отпечатки пальцев изъяли?

– Угу! Эксперт сказал, что почти все они принадлежат покойнику. Геннадий Александрович, Шаргунов не распорядился, чтобы всех шабашников допросили с пристрастием? Сейчас они начнут выкручиваться, друг на друга валить, кто из них последний уходил.