Капитан мародеров. Демон Монсегюра

– Да, любезный Уильям, не забудьте переговорить лично с лордами Мак Кумалом и Монбоддо. Они давно втайне вынашивают планы избавиться от нашего безродного Брюса – побочной ветви королей Далриады, – Комин засмеялся, смех эхом отозвался от стен церкви.

– Даже церковь поддерживает вас, дорогой кузен, – поддакнул Сетон.

– Припоминаю, что иноземцы с красными крестами – выскочки, укравшие мою победу, пришли с Мак Кумалом! Не так ли? Как вы считаете, дорогой кузен, ведь их также можно привлечь, наобещать всяких привилегий или пожаловать земли? Да вы сами поразмыслите, как лучше сделать.

В этот интересный момент беседы появился Роберт Брюс в окружении лордов: Кемпбелла, Линдсея, Фрезера и отряда личной охраны. Охрана тут же перекрыла вход в церковь.

Король Роберт встал напротив лорда Комина, пожирая его уничтожающим взглядом.

– Ваше величество, что с вами? Вы право же выглядите уставшим! – вызывающе поинтересовался Комин.

Брюс, молча, подошел к алтарю и истово перекрестился:

– Господи, помоги мне! – взмолился он.

– Ваше величество, вы же сами пригласили меня для разговора и молчите. Позвольте, что происходит? – не унимался Комин.

– А вот что!!!

Брюс в приступе бешенства выхватил кинжал и нанес несколько ударов в грудь Комину. От такой неожиданности все присутствующие просто оцепенели. Комин схватился за раненую грудь и, не в состоянии не вымолвить ни слова, упал прямо на алтарь лицом вниз. Лорд Сетон рванулся на помощь кузену, но Кемпбелл остановил его, схватив за плащ:

– Настоятельно не советую, лорд Сетон, или вы хотите присоединиться к своему кузену именно сейчас? – Кемпбелл многозначительно посмотрел на Сетона. Тот сразу же отступил и опустил глаза. Остальная свита лорда Комина замерла, понимая – один неверный шаг, и они окажутся там же на алтаре, истекающие кровью.

Брюс поднял кинжал, обагренный кровью бывшего друга и соратника, медленно проследовал к свите убитого, демонстрируя орудие возмездия каждому из них. Остановившись около лорда Сетона, Брюс взял край его щегольского темно-зеленого атласного плаща и вытер окровавленный кинжал, давая тем самым понять, что Сетон следующий. Ноги Сетона подкосились: воздуха не хватало. Он начал оседать под жестким взглядом короля, проклиная Комина, его непомерные амбиции и жажду власти.

После этого Брюс и его люди, молча, покинули церковь. Как только король скрылся из вида, следующим из церкви, как ужаленный выскочил Сетон, совершенно забыв про смертельно раненного кузена. Он прыгнул в седло и умчался в свой шатер.

Оставшаяся свита последовала его примеру, покинув церковь, даже не удостоверившись, что Комин мертв.

Когда храм опустел, появились два монаха-францисканца. Один из них перевернул раненого вверх лицом, увидев, что вся его грудь и алтарь в крови. Комин захрипел.

– Брат Доминик, он жив! Давайте перенесем его в келью и обработаем рану.

Брат Доминик колебался.

– Брат Александр, вы же видели, кто это сделал. Видимо, у него были веские причины. Тем самым мы навлечем на себя его гнев.

– Тогда я перенесу раненого один. Если вы помните, брат Александр, в уставе нашего монашеского ордена есть строки: «Помогать и утешать всех, кто нуждается в этом». Своим поведением вы нарушаете данную ордену и Господу клятву.

– Да, вы правы, брат Доминик. Простите меня, я просто испугался…

Монахи взяли Комина, один под руки, другой за щиколотки ног, и перенесли несчастного в келью, где, освободив от одежды, обработали раны.

* * *

Уильям Сетон, сгорбившись, сидел на маленькой походной скамейке у себя в шатре, обхватив голову руками. Шотландские войска, выигравшие битву, а вернее, их уцелевшая малая часть, готовилась покинуть Стерлинг. Англичане, отступавшие в панике, побросали все свои обозы, так что добыча была приличной, не считая оружия и снаряжения.

Но лорда Сетона не радовала победа родной Шотландии, его занимал более важный вопрос: как спасти свою голову и выпутаться из сложившейся ситуации? Он не мог собраться с мыслями, перед глазами стоял Комин с окровавленной грудью. После некоторых размышлений Сетон засомневался: а мертв ли Комин? Ведь никто не удостоверился в этом, в страхе покинув церковь.

– Оссин! – Сетон позвал оруженосца.

– Да, ваша светлость. Что прикажите?

– Отправляйся в здешнюю церковь францисканцев, что южнее Стерлинга примерно в пол-лиги[77]. Узнай у монахов, что стало с раненым человеком, который лежал на алтаре. Да вот возьми, – Сетон кинул мешочек с серебряными мерками, – отдай монахам, если вдруг начнут страдать забывчивостью.

Оссин поклонился и отправился выполнять поручение. Прибыв в церковь, он вошел внутрь и увидел залитый кровью алтарь. Оссин дотронулся до нее – кровь была свежей. За спиной Оссина неслышно появился брат Доминик.

– Вы ищите своего раненого друга, сударь? – осведомился он.

– Да, – подтвердил Оссин.

– Он в келье, я провожу вас.

Комин с перевязанной грудью, в забытьи, лежал на соломенном тюфяке брата Доминика.

– Как вы думаете, он выживет? – поинтересовался оруженосец.

– Возможно, все в руках Господа нашего. Лучше ему побыть здесь, он не вынесет дороги, откроется кровотечение.