Капитан мародеров. Демон Монсегюра

Кто-то тронул Огюста за плечо. Он пришел в себя, прервав размышления, на него сочувственно смотрел пастух-горец, дружелюбно протягивая бурдюк с молоком.

– Благодарю, – Огюст с жадностью отхлебнул молока.

«Вот оно молоко родного Лангедока! Даже вкус другой!» – подумал Огюст.

– Вы, господин, наверное, давно не были в здешних краях, – предположил пастух, принимая его за отпрыска знатного рода, возвращающегося из изгнания. – И плащ на вас странный, в клетку.

– Возвращаюсь из Шотландии. Вообще, я родом из Лангедока, его восточной части, из замка Кавальон.

– Стало быть, вернулись из чужих краев, видно там, тоже не сладко, – предположил пастух.

– Да, пастух, ты прав – везде хорошо, где нас нет, – попытался пошутить Огюст.

Огюст достал из кошелька медную монету.

– Вот возьми, за молоко.

– Благодарю, ваша милость! Я уж и забыл, как выглядят монеты. Кругом нищета, королевские налоги просто непомерны! Его величество Филипп, наверное, думает, мы здесь монеты с деревьев собираем!

Огюст решил немного передохнуть.

– Расскажи мне, пастух, что ты знаешь о Монсегюре.

Пастух откашлялся, посмотрел на гору с развалинами замка.

– Да, ваша милость, что говорить, величественный был замок. Мне родители о нем рассказывали. Сам я родился, когда Монсегюр уже был разрушен. Ну, воля, ваша господин. Слушайте…

Пастух сел на землю, подстелив шкуру козла, свисавшую с плеч, вместо плаща и неторопливо начал свой рассказ:

– Много лет назад Лангедоки, притесняемые французами и инквизиторами, покидали свои дома, бросали последнее имущество и разбегались по лесам и горам. Единственным безопасным местом стал замок Монсегюр. Его владелец, граф Раймонд VII умер в абсолютной нищете, не оставив после себя наследников.

После его смерти, в замке засел доблестный рыцарь барон Рожер Мирпуа. Он не выносил французов, восстал против инквизиторов, защищал катаров и давал им кров и пищу. Сеньор Рожер, по праву потомка старинного и знатного рода, не склонял головы ни перед королем, ни перед Папой.

Монахи-доминиканцы, верные псы Папы Гонория III, называли Монсегюр крепостью еретиков и ненавидели барона. Но никто не мог взять замок штурмом, он был непреступен. Однажды сеньор Рожер с небольшим отрядом предпринял вылазку в местечко Латуэрс, там проездом остановились одиннадцать инквизиторов. В живых не осталось ни одного, всех одиннадцать членов трибунала нашли изрубленными. В отместку сенешаль Каркасона с отрядами провансальских и французских баронов осадили Монсегюр. Замок держался очень долго, по горным тропинкам подвозилось продовольствие. Овладеть им удалось только с помощью предательства. Сенешаль Каркасона уничтожил замок, а сеньора Рожера и его соратников сожгли на костре. Вот такая история, господин. У нас все ее знают. Я родился на пятнадцать лет позже этих событий, о них мне поведали родители.

– Да, печальная история… Нечто подобное я уже слышал, но о Мирпуа ничего не знал. Скажи мне, пастух, что случилось за последние годы с замком Бланшефор?

– С Бланшефором все в порядке, – сказал пастух. – Я слышал, что старый граф Луи жив, хоть и ходит еле-еле, да и разорился вконец.

– Вот возьми, – Огюст достал из кошелька серебряную монету и протянул пастуху.

Тот смутился, не ожидая такой доброты от незнакомого господина.

– Возьми, не смущайся. Все эти земли и замок когда-то принадлежали моим предкам Тулузам. Смотреть на все это больно!

– Так сиятельный граф Раймонд VII ваш предок?! – пастух просто оторопел от удивления.

Он бросился целовать Огюсту руку. – О, молодой господин, сохрани вас Господь!

– Перестань, ни к чему мне такие почести! – Огюст убрал руку и сунул пастуху монету.

Они простились, Огюст двинулся в путь, времени у него оставалось мало. Следуя по направлению к замку Бланшефор, он представлял, как встретит его дядюшка Луи.

«Скажу, пожалуй, что пробираюсь через Пиренеи из Арагона в замок Кавальон, – размышлял он. – Давно не получал вестей из дома и все такое… А вас решил навестить по дороге. На словах получается складно. А что получится на деле?..»

Глава 9

С наступлением весны граф Пьер д’Омон со своими рыцарями засобирался в дальнюю дорогу, в Гэлоуэй. Сборы не заняли много времени, все, что рыцари имели, было надето на них и умещалось в кожаной походной сумке. Лорд Антуан де Безье отписал бумагу, что, мол, передает права на собственность графу Пьеру д’Омону на замки Аннан и Карлаверок, заверив ее, как положено, у филида в Обане. Все формальности были соблюдены и, простившись с прецепторией Килмартин, Пьер д’Омон со своими рыцарями отправился в Лох-Свэн, чтобы погрузиться на корабль ордена и отплыть в Гэлоуэй.

К вечеру того же дня отряд добрался до замка Лох-Свэн. Пьер д’Омон решил, что не стоит отправляться в дальнее морское путешествие поздно вечером, отложив это мероприятие до утра. Рыцари переночевали в Лох-Свэн, преподобный приор де Мюи поделился и ними новостью, что магистр де Клифтон освобожден из Эдинбургской тюрьмы и следует в замок. Зашел разговор о Гэлоуэй.

– Король Брюс пожаловал прецептории Килмартин земли в Гэлоуэй?