Капитан «Алого клинка»

— Спифиро, ты понимаешь, что хотя теплых чувств к мафурам никто не испытывает, нападать на их посла нехорошо?

Спифи кивнул.

— Об этом вряд ли стоит распространяться, — с нажимом закончил Рик.

— Да, — подумал Спифи, — так вот и остаются невоспетыми героические сражения и подвиги!

* * *

Когда-то Спифи спрашивал себя — есть ли у мафуров загробный мир. Падая в бушующие воды, сбитые ими пилоты вспоминали Двуликий остров. Далеко в Экваториальном океане, который мафуры называют Море живущих и где путешествуют в погоне за косяками рыб их колоссальные морские города, находится остров — единственный клочок суши в этой части света. Во время Отлива, когда воды Титании возвращаются из Меняющихся земель к экватору, это райское место. Древние, ухоженные деревья растут на плодородной земле, цветут плантации драгоценных фруктов ко-хиш, которыми угощаются вожди городов-кораблей и которые иногда, в знак великой чести получают лучшие из мафуров — самые умелые, отважные и достигшие вершин в искусствах. На острове живут Помнящие — те, кто хранит славу и горечь мафуров, кто помнит тайны славнейших лет, что знал этот народ до постигшей его Неудачи. Таков остров, когда вода в Отливе. Во время Прилива, когда воды устремляются на север, и опускается уровень Моря живущих, становится видна сущность Острова — огромная скала, уходящая на дно океана, вершину которой венчает зелень. Странная эта скала — ее пронизывают металлические нити и огромные конструкции из металла, что не знает ржавчины с начала времен. Те из мафуров, кто стал лучшими среди лучших, получают право прожить еще одну жизнь на Двуликом острове — в Счастливом покое.

В один из длинных, полных неги дней, когда радуется сердце, а солнце ласкает, под старинным древом, чья кора превращена в летопись, сидели пятнадцать старцев — таких древних и седоусых мафуров, каких никогда и не видели люди. Глаза их смотрели вдаль, глядя сквозь работающих и отдыхающих в тени мафуров, когда один из старцев вздохнул.

— Чувствуете вы далекую весть, Старцы? — спросил он.

— Ощущаем мы злую весть… — ответил после минутного молчания горестно один из мафуров.

— Ощущаем…

— Видим и мы ее… — неслось по ряду.

И вот, когда сказали все пятнадцать, поднялся мудрейший.

— Братья мои, хранители памяти. Погиб только что наш славный воин и тот, кто в свое время мог стать нашим собратом. Блестящий князь Ксарн отдал жизнь свою на далеком севере от рук низших и презренных… Почтим ли мы его новой жизнью?

Старцы переглянулись и, помолчав, сказали.

— Почтим мы новой жизнью славного Ксарна, ради заслуг его бывших и грядущих.

И тогда кликнул старший из них помощников, и зашли мудрецы в плетеную хижину. Он приложил к стене ладонь, и открылись пред ними камни, и спустились они в пещеру со свитками памяти. И вновь открылись пред ними камни. Мудрецы оказались в овальной комнате и вновь приложили к стене ладонь. Комната понеслась вниз. Через мгновения пути они очутились в колоссальном зале — невообразимо-огромном и все расширяющемся книзу. На каменных полках у стен стояли зеркальные тринадцатигранные призмы — бескрайние ряды хранилищ душ.

Они прошли по рядам и взяли нужный Сосуд, а затем спустились на дно — в самую глубину полого острова. Там поклонились им Ваятели тел. Принесли они новое тело Ксарна и вложили его в Ложе. И опустил мудрец туда Сосуд, и с молитвой нажал на особые символы. Прошли минуты, и ожили шкалы приборов… И вновь тогда открыл глаза князь Ксарн.

— Приветствуем тебя, верный и доблестный Ксарн, лучший слуга народа мафуров, — сказали мудрецы. — Погиб ты сегодня на севере жестокой смертью и дали мы тебе еще одну жизнь, дабы мог ты завершить начатое.

И поклонился им Ксарн и сказал.

— Благодарю за честь вас, мудрые. Начатое закончу я.

Глава 6 Клуб независимых асов

Герти думала добрую часть ночи, а с утра начала укладывать сумку. В добрую волю Алого герцога ей почему-то не верилось. Особенно, если допрос всех остальных по делу Спифи ничего не даст. За завтраком она сообщила о своем решении. Родители переглянулись — они явно его одобряли. Дед, напротив, был обеспокоен. Это встревожило уже всех остальных — со старых пиратских времен старик был хорошо осведомлен о том, что происходит в тени.

— Лучше с Луной не связываться, — флегматично заметил он, отправляя в рот кусок яичницы. — Она натравила банду Шестипалого на мирный поселок. Порядком народу погибло.

Ошарашенное молчание повисло над столом. Его прервала мама, шлепнув кота Штоса, который нацелился украсть кусок пиццы.

— Связываться с ней противно, — сурово сказал отец, потирая руки, с которых от едких технических масел почти слезли волосы — он работал механиком на большом грузопассажирском лайнере.

— Тут тоже не очень хорошо выходит, — отозвался дед. — Ребята говорят, что начальник порта получил с самого верху приказ не пускать Герти на борт никакого другого судна. Но думаю, если я поговорю с Минни Пимом, Клуб воров спрячет…

Герти резко мотнула головой.

— Им оно надо, ссориться с Алым герцогом? Их и так из-за Спифи наверняка допрашивают!