Каллиграфия

В лавку вошел еще один покупатель. Дьявол сразу замолчал и как ни в чем ни бывало поприветствовал вошедшего. Улыбаясь все той же слащавой улыбкой, он отсчитал Хосрову сдачу и ласково попрощался с ним.

Хосров как ветер влетел домой и спрятался в своей каморке. Испытание страхом было выше его сил. Он боялся потерять самую сладкую тайну и боялся этого шайтана, как собака боится палки. Спиной он чувствовал липкий страх, а его душу жег стыд за свою трусость. Он отдышался, выпил воды и пошел в мастерскую, чтобы оставить там покупки.

Весь оставшийся день он не мог забыть слова шайтана, и то, что этот нечистый знает его такую невинную тайну. Хосров долго не мог заснуть, он пытался поймать сон, но все время вздрагивал и просыпался. Наконец это мучение закончилось, и он провалился в тяжелый сон. Он видел странные вещи, каких-то змей, больших черных собак, которые сбивали его с ног. Он видел себя со связанными ногами, пытающегося нелепыми прыжками спрятаться в доме каллиграфа. Во сне его лицо гладила какая-то женщина, от которой пахло розовой водой. Она все гладила его и гладила, шептала ему на ухо как она его любит и хочет, чтобы Хосров Красноглазый овладел ею. Хосров начал медленно просыпаться, но кто-то все равно продолжал ласкать его лицо и нежно шептать на ухо слова любви. Наконец он проснулся и его ударил холодный пот от испуга. На нем сидела полуобнаженная молодая женщина и пыталась его разбудить. Он видел ее грудь, живот, красивое лицо, в котором узнал свою запретную любовь. Это была Ширин, жена каллиграфа Мирзы Бахтияра. Ее лоно скрывала одежда, но лицо, грудь и живот были обнажены. В маленькой комнате стоял удушливый запах розовой воды, но сквозь него Хосров почувствовал еще один запах, кислый и неприятный.

– Прибегаю к Аллаху от…

– Ни слова больше! Замолчи! – Шайтан вскочил с него и мгновенно с него посыпалась женская кожа, превратившаяся на полу в пыль. – Я сам уйду! Воришка! Ты все равно не станешь лучше! Я собью тебя с пути!

– …от сатаны, побиваемого камнями!! – Последнее слово «раджим» – побиваемый камнями, Хосров Чешмесорх произнес с трудом, еле шевеля языком от испуга и слабости.

Дьявол мгновенно исчез, словно его и не было в комнате переписчика. Всю ночь Хосрова била мелкая дрожь, и только утром во время предрассветного азана он испугался еще сильнее, когда понял, какой беды избежал. Его и без того красные глаза стали почти кровавого оттенка. Увидев его Масуме, всплеснула руками.

– Хосров, что случилось? На тебе лица нет.

– Помнишь, Масуме-хатун, однажды я тебе сказал, что пока я здесь, в этот дом не зайдет ни один шайтан, джинн или любой другой злой дух?

– Помню.

– Этой ночью я прогнал одного, но сил у меня не осталось.

– Ай Аллах! Прибегаю к Аллаху от сатаны, побиваемого камнями!

– Амин. – Ответил Хосров. – Я выйду, хочу прогуляться, а ты жги все травы, что есть в доме. Весь запас могильника сожги, всю соль кидай на огонь! Молись за нас, Масуме и за меня молись. – Его голос дрогнул.

– Миленький мой, я все сделаю.

– Я пойду на базар, куплю еще несколько пучков сухого могильника, про запас и соль куплю.

Словно в тумане, погруженный в свои тревожные мысли Хосров бродил по Тебризскому базару и почти не торгуясь купил все, что обещал Масуме. Вдруг он услышал за спиной:

– Держите вора! Держите вора!

Он обернулся и увидел, того самого шайтана, который указывал на него пальцем и кричал во все горло.

– Держите вора! Он украл у меня товар!

Взгляды прохожих и торговцев остановились на Хосрове, он хотел только открыть рот, как молодой торговец медной посуды грозно направился к нему.

– А ну ка, стой!

– Я ничего не крал! – Но, было уже поздно, десятки рук схватили его за одежду и на бедного переписчика посыпались удары. Он отбивался как мог. В общей сутолоке, молодой торговец схватил какого-то старичка, со сморщенным как яблоко лицом.

– А где тот воришка? – Закричали десятки голосов. К ним подбежали стражники. На старичка никто не обратил внимания, и он быстро зашагал подальше от базара. Воришку, на которого жаловался торговец каламами так и не нашли.

Спустя несколько часов на дороге, ведущей из Тебриза на юг шел нищий старик в изодранной одежде, красными от пыли глазами и желтыми руками. Его лысая голова была не покрыта и на лице были синяки, как будто его недавно побили. Старик присел у одинокого деревца, чтобы отдохнуть и решить в какую сторону идти. Отсюда можно было видеть Тебриз как на ладони. Он засмотрелся и тихо шмыгнул носом, сдерживая слезы. В его маленьком дорожном мешочке было самое драгоценное, что он смог унести из Тебриза, черная тетрадь.

В это время в сторону Тебриза по дороге шел дервиш в белой, чистой как облако одежде.

– Вот мы и встретились еще раз, Муса. – Грустно окликнул его старик.

– Салам, Хосров. Что случилось? Расскажи мне.

Хосров Чешмесорх все рассказал ангелу, только утаил от него то, что влюбился как мальчишка в жену своего учителя.

– Ты ни в чем не виноват, Хосров. На тебе нет вины. Ты ничего не украл и не потерял правую руку. Это все дела того шайтана, проклятие Аллаха на нем.