Калиновый мост

Оглянулся на двери, за которыми, все еще находилась Лэля. МРТ не самая быстрая процедура, он знал и ее настраивал, ощущая, как девушка тревожится. Но все равно Захару было не по вкусу то, что сейчас она торчала одна в этой гудящей трубе, грудную клетку давило, распирало изнутри… Дико хотелось забрать ее оттуда скорее. Будто сам страх Лэли ощущал. Но для ее же блага нужно.

Вот и сидел под дверью, даже в кабинет к Ивану Сергеевичу, тому самому знакомому врачу, не лез, понимал, что отвлекать — лишь удлинять процесс. Спасибо, Артем как раз отработал смену и домой ехал, когда Захар его набрал. Друг заехал сюда, позволив хоть как-то отвлечься и решить другие вопросы заодно.

Сбросил ему на телефон фото Лэли, которое сделал меньше часа назад, пока они своей очереди на МРТ ждали. И… да, понимал, почему в голосе товарища сомнение звучало: жадность в нем просто до краев плескалась, бурлила. Неудивительно, что Артем ощутил: знал его хорошо, изучил за годы службы-дружбы, да и чутье на высоте у друга всегда было, уловил напряжение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Такая собственническая, до алчного зуда в руках и душе, потребность… Присвоить!

Полыхнуло пожаром в груди, безумной нуждой, дикой и скряжной.

Откуда вылезло? Пытался разобраться в себе и не понимал. Никогда таким не страдал, если вопрос женщин касался. За принципы, за убеждения, за ребят своих в отряде мог порвать, да. Но чтоб вот так, до бешеной дрожи, захотелось обладать девушкой, своей сделать, от всего укрыть, защитить и спрятать… Не помнил. Но и отрицать данного факта — не мог. НЕ дурак. Вот и Артем уловил и учуял.

— Я так понимаю, под нашу опеку ты ее не передашь? — вновь подтверждая мысли Захара, тихо и очень выверенным тоном уточнил друг, поглядывая на него снизу вверх из-под бровей.

Реально понимал, что по краю ходит с такими вопросами?.. Тоже не глупый. О чем говорить, если Захар чашку пару часов назад раздавил в руках, когда речь только зашла о том, что с ней случилось. Очень ценная. Близкая. Уже в его плоти, по костям?..

— НЕТ, — он не крикнул, наоборот, даже старался отвечать тише.

Да только эти три звука таким раскатистым отзвуком по помещению расплескались, что и те в очереди, кто не услышал, невольно поежились, начав оглядываться. Не понимали, отчего их внезапно ужас обуял.

— Так и предполагал, Гризли. Не дави, не настаиваю, — кивнул Артем, хоть и было заметно, что и товарищ «назад подался» морально. Вон, позывной вспомнил. И его припечатало яростью, что без предупреждения взметнулась внутри Захара. — Того типа, что ее привез, описать можешь?

— Детально помню, Сармат, — заставив себя на ином сосредоточиться, Захар вновь глянул на дверь кабинета. — Могу и фотопортрет составить.

— Хорошо, я тогда завтра утром тебя наберу, по сети составим, — явно удовлетворенный и этим, вздохнул Артем, устало растерев затылок.

Захар ему сочувствовал, понимал прекрасно, что работа у друга нелегкая, и тем больше ценил готовность помочь. Впрочем, Артем знал, что и сам может рассчитывать на подобное отношение с его стороны.

— Она совсем ничего не помнит? Хоть какие-то зацепки? Хвосты?

— Как хлеб печь помнит, — почему-то улыбнулся Захар, чувствуя горячую волну в груди. — Но тебе это навряд пригодится.

— Да уж, — хмыкнул Артем, поглядывая на него искоса с каким-то странным выражением. Но промолчал.

— Была еще оговорка, я не очень понял, а она не может объяснить, — вспомнил вдруг Захар. — Упоминала про тех, с кем то ли жила, то ли раньше росла. «Немать» она так сказала, и «другие дети». Может, в приюте воспитывалась или у родни росла, если сирота?.. — поделился предположением, которое возникло, когда услышал это от Лэли.

— Попробую и в этом направлении что-то узнать, — Артем записал.

Еще минут пять поговорили ни о чем, вспомнили ребят, поделились новостями, какие кто знал, да распрощались, пожав напоследок крепко ладони.

— Жене привет. И держи меня в курсе, — попросил Захар.

— Передам. Взаимно, — отозвался с усмешкой Артем, видно, понимая, что и он тихо сидеть не будет.

Кивнул. На том и разошлись: друг домой отправился, а Захар принялся буравить взглядом массивную металлическую дверь кабинета, за которой от него Лэлю сейчас «прятали».

— Захар? — ей было очень страшно непонятно почему.

Проснулась, села, опираясь на спинку дивана. Эта ужасная слепота мешала понять, сколько времени проспала! Никакого шанса сориентироваться, хоть плачь! И сердце в груди колотится так, что сил нет вдохнуть нормально.

Что приснилось, настолько переполошив? Не помнила. Может, просто накопилось все за сегодня, отразилось в напряжении нервов, вот и выплеснулось в каком-то неявном кошмаре? Вероятно. Только ей не легче от этого.

— Захар? — даже сама Леля слышала, как ее голос дрожит, и это лишь добавило неуверенности и страха.

Никто не отозвался.