Калимба. Запертые. Эксперимент вышел из-под контроля

– Никогда не думал, что смогу к кому-то из вас привязаться. Те, остальные, они ж махонькие совсем были. С ними и не поговоришь. В глазах ни одной мысли. Но и страха там нет, потому что не знают еще, не понимают, как отец родной может их голыми руками придушить. А ты другой, Виктор. Ты все понимаешь ведь. И боишься. Я это чувствую, – на секунду лицо Степана показалось из темноты.

– Одиннадцать детей по всему Союзу, мама дорогая! Похотливый был, зараза. Похоть – срам, Виктор. Вот чем кончилось. Всех убил. Всех, кроме тебя. Но я убил не потому, что не любил их, нет. А потому что так надо было. Понял? Они все, мы с тобой… Мы гнилое семя. Нам жить нельзя. Нельзя плодиться. Если б я тебя нашел тогда, если б успел. Я бы давно уже повесился, и дело с концом. Пришлось столько лет ждать.

Степан дожевал огрызок и подошел к окну. Начал ковырять подоконник кончиком складного ножа, собираясь с силами, чтобы продолжить.

– Ты лежал тут бледный весь… А я смотрел на тебя… Не смог. Старый стал, размяк, – грустно сказал Степан, ковыряя ножом ветхое дерево. – Жалею тебя. Люблю, может?

На секунду Мещерскому показалось, что внутренний демон Степана отступил и он стал самим собой, но его глаза снова стали холодными и на Профессора смотрел прежний Степан. Он понизил голос.

– Хочу, что б ты меня понял, Виктор. Но у меня слов нужных нет. Думаешь, я старик сумасшедший? Напридумывал себе чего-то, детей родных поубивал. Только ведь сумасшедший старик прав оказался, нельзя нам здесь. Мы всем только горе приносим.

Степан убрал нож в карман, поднял со стола газету и раздраженно швырнул на кровать. Газета приземлилась в ногах Профессора. Заголовок гласил: «Ужасное происшествие в частной психиатрической клинике Виктора Мещерского. В подвале обнаружено семь трупов. Убийца на свободе»!

– Все твои подопытные перемерли. Страшной смертью. Одна девчонка только выжила. Вот так.

Профессор выдавил из себя: «Кто?» – не узнав собственного голоса.

– Да пес его знает, не пишут.

Степан снова уселся в углу. Мерзкий скрип отдавался эхом в голове Профессора.

– Мне теперь ее от тебя защитить надо. Всех от тебя защитить.

Скрип стула приводил Профессора в ярость. Эмоции вышли из-под контроля. Мещерский прошипел:

– Ты болен! Тебя надо лечить! Это паранойяльный синдром! Бредовые идеи! Тебе нужна помощь, как же ты не понимаешь? Все из-за тебя, всегда все из-за тебя! Я НЕ ТАКОЙ, КАК ТЫ, понятно тебе?!

У Профессора закружилась голова, он застонал, в глазах потемнело. Степан спокойно раскачивался на стуле.

– Такой, сын, такой.

Профессор провалился в темноту. Последние слова долетели до него эхом. Они повторялись в его голове, смешиваясь с криками, детским смехом и успокаивающей мелодией, напоминавшей о детстве.

VIII

14 дней 8 часов с начала эксперимента

Низкие офисные потолки допросной Следственного комитета давили на Анвара. Уже час его опрашивали следователи.

Прораб держался, он решил, что будет говорить как можно меньше, чтобы защитить себя и своих людей. Эмигрант из ближней Азии – легкая добыча для полиции. Но Анвар считал себя неглупым человеком и делал все, чтобы не стать козлом отпущения.

Перед ним лежала папка с фотографиями с места преступления. Уставшие следователи сверлили прораба тяжелым взглядом; он делал вид, что спокоен.

– Анвар! – рявкнул Сергей. – Еще раз. Зачем вы приехали в клинику?

– Наш бригада нормальный, работа нормальный. Заказ нормальный, – как болванчик повторял Анвар.

– Кто бригаду вызвал?

– Я чуть-чуть русский говорить. Чуть-чуть совсем.

– Анвар, твою дивизию! Кто вас вызвал?! Кто? – наступал вспотевший Брындин.

Анвар сидел с видом дурачка. Не дождавшись ответа, Сергей откинулся на спинку стула, тяжело вздохнул.

У Димы завибрировал телефон, на экране высветился звонок от отца. Сбросил вызов. Здесь он мог его игнорировать. Дима размял затекшую шею и приготовился сменить выдохшегося напарника.

– Анвар, – спокойно сказал он, – я понимаю, ты нас боишься. Думаешь, все на вас, бедолаг, повесим, лишь бы дело закрыть. Но я не враг тебе. Мне крайние не нужны. Мне реальный убийца нужен. Посмотри на фото, посмотри. Если бы с твоей дочерью произошло такое, ты бы хотел, чтобы виновных нашли?

Дима выждал пару секунд и дожал:

– Вижу, ты меня понимаешь. Ответишь на вопросы и поедешь домой. Парней твоих мы не тронем, даю слово.

Анвар посмотрел на Диму, отодвинул страшные фотографии и заговорил почти без акцента:

– Этот заказ мне бригадир недели полторы назад назначил. Это – все, что я знаю, брат.

Брындин был готов взорваться, но многозначительный взгляд молодого напарника его осадил.

– Хорошо, – мягко продолжил Дима. – В этом заказе не было ничего необычного? Может, попросили что-то нестандартное сделать?

Анвар задумался:

– Мой телефон у вас?

Брындин хмыкнул, поднялся, вышел и вскоре вернулся с телефоном Анвара.

Прораб пролистал переписку с Мещерским и показал следователям.

– Мы с Виктором давно работаем, год уже. Виктор мне напрямую всегда писал.

– Но в этот раз тебе бригадир заказ передал, так получается? – спросил Сергей.