Калибр имеет значение?

Турель Жнеца тут же крутанулась на сто восемьдесят, из бортовых амбразур выскочили тонкие стволы автоматических скорострелок, будто проклюнулись черные вороньи клювы. Эльверито бьёт себя кулаком в грудь и остается выполнять приказ. Жнец способен на многое. В узком проезде туннеля он практически неуязвим. В бортовом компьютере боевой машины автомобильные номера всех живущих в Шеноа. Световой знак обязательной остановки выставлен за три сотни шагов. Если кто его захочет проигнорировать – на такой случай имеются импульсары, отключающие электронику любого транспортного средства на расстоянии. Тылы прикрыты.

– У вас имеется оружие, подлежащее сдаче согласно закону Магистрата за номером шестьсот шестьдесят шесть от пятнадцатого марта две тысячи тридцать восьмого года? – спрашиваю генерала, а тот потихоньку начинает понимать, что это никакие не шуточки спятившего легионера и что я намерен выполнить приказ до конца. Хотя в глубине глаз мелькает отчетливая мысль, – о том, что после проверки он вывернется наизнанку, поднимет все свои связи, но достанет и меня, и старшего центуриона, и постарается сделать нашу жизнь как можно тяжелее и ужасней. Плавали, знаем.

– Это же два года назад… Всё, что у меня было, я сдал по месту работы, я…

– За вами числятся два пистолета «Кольт-миротворец», вы сообщили о том, что они были утрачены.

– И что? Ну, да, кто-то стянул, я писал заявление, что в мой автомобиль проникли воры, украли портмоне и мини-сейф с двумя пистолетами, которые я как раз вёз в департамент…

– Я должен проверить эти сведения. Мы запустим в ваше жилище дронов, пусть проверят, чтобы не оставалось вопросов.

– Вы не верите мне? Хотите, чтобы я впустил ваших ищеек в дом без санкции суда?

– Санкция мне не нужна, таков закон. Я даже имею право использовать избыточную силу, – делаю ударение на слове избыточная, – но одно могу вам гарантировать. Если мы ничего не обнаружим, это будет основанием окончательно стереть ваше имя из базы данных владельцев личного оружия. И больше никто и никогда не потревожит вас по этому поводу. Ну, а если мои ищейки всё же найдут эти железяки, – это же, если не ошибаюсь, коллекционные модели, редкость, полностью восстановленные и готовые к бою, пришедшие к нам прямиком из позапрошлого века? Так? В общем, тогда вам придется предстать перед судом. Потому предлагаю выдать их добровольно, этим вы освобождаетесь от уголовного преследования. Разве что мне придется сообщить информацию вашему начальству…

Полицейский пыхтел и кряхтел, казалось, он вот-вот лопнет от злости, руки его дрожали, всем видом он показывал, что не привык, чтобы кто-то шел против его воли. Самодуров я насмотрелся во множестве. Но у них у всех есть одна общая черта. Инстинкт самосохранения. И это нужно использовать.

– Кстати, если стволы припрятал кто-то из ваших домочадцев, дети, например, очень любят играться с таки игрушками или слуги оставить на память, тогда условие о добровольной выдаче могут исполнит они сами, без вашего участия, я отмечу это в рапорте. Тогда никакой информации об этом нигде не сохранится. А вы уже вправе поступать с наемными работниками или с детьми так, как пожелаете.

В напряженный взгляд полицейского, в коктейль из злобы, ненависти и страха, добавилось понимание.

– Мигель! Сантос! – крикнул он в глубину двора, и там появилось двое мужчин в рабочих спецовках.

Переговорив с ними пару минут с глазу на глаз, – я дал ему такую возможность, – он подошел, пряча глаза.

– Э-э-э, вы, кажется, были правы… Это мои садовники. Обслуживают двор и бассейны, имеют доступ в дом. Они работают тут больше пяти лет, может быть, это они…

– Конечно! Взяли из сейфа два револьвера, переложили их куда-то в другое место и забыли сообщить. Вы не заметили, повезли сдавать пустой сейф, а грабители его украли. Его и портмоне с деньгами. Предлагаю добровольную выдачу. Вы непричастны, никто ни в чем не виноват, револьверы мы изымаем, при желании вы сможете их выкупить после приведения стволов в небоеспособное состояние. Видите, как всё замечательно выходит?

– А… Ну, да, – закивал генерал.

– Кстати, всё произошедшее записано в мой личный коммуникатор. Видеозапись доступна лишь мне и моему непосредственному командиру, старшему центуриону. И если вы захотите её получить, то вам придется действительно выйти на кого-то, кто выйдет на легата Легиона. Ну, а если нет, то нет, она сохранится только у меня одного. Итак, вам всё ещё нужна связь с Мегаполисом?

– Н-нет… Пожалуй, нет, – ответил полицейский.

Эх, хорошо бы так сразу, и вообще чтобы всё прошло вот так же – увещеваниями и намеками, тогда, глядишь, и пыли будет меньше, и отдуваться никому не придется. Разве что в одном месте упереться рогом, как просил старший…

Проблемы начались уже у следующей виллы, едва я отдал приказ рассредоточиться по десяткам, позволив деканам действовать самостоятельно. Какой смысл всей гурьбой кататься по улицам?