Калека, Дева, Старец и Дитя

— Со мной всё в порядке, — ответила я, проходя к окну, — если не считать того, что из-за меня погибнут тысячи.

— Так ты решила сдаться? — уточнил Илай, следя за мной исподлобья. — Веришь, что это спасёт всех нас?

— Нет, но я рада, что ты так хорошо обо мне думаешь.

Его плечи расслабились, будто он ждал, когда ещё одна дорогая ему женщина его предаст.

— Эта не твоя война, Ива. Она началась не из-за тебя. Совсем наоборот: ты сделала больше, чем кто-либо, чтобы её предотвратить, плевать, что там считает Калека.

— Наверное, именно поэтому он прислал единственного человека, которого бы мы все стали внимательно слушать. Даже явись Датэ сюда сам, это бы не произвело такого эффекта. — Я выглянула в окно, щурясь на закатное солнце. — Всё это время я не представляла, как ему это удаётся… захватывать целые миры, подчинять сильнейших людей. А теперь я понимаю, хотя сражение ещё даже не началось.

Илай недовольно проворчал:

— Он напугал тебя.

— Я боюсь не его, а того, что он окажется прав или даже хуже. Что жертв будет больше, чем он хотел изначально. — Я обернулась через плечо. — Может, в прошлый раз он не давал мне выбора, но теперь он делает это демонстративно. И, такое ощущение, что, сопротивляясь, я следую его плану.

— Моему, вообще-то.

— Да? Я думала, ты поставил смертельную печать для того, чтобы «принять» его условия и закончить войну одним прикосновением.

— Разве прошлой ночью я не дал тебе понять, что я — единственный мужчина, который может к тебе там прикасаться?

Или говорить подобные вещи своим порочным, низким, глубоким голосом, давая любым прикосновениям фору.

— Недостаточно, — ответила я то ли ему, то ли своим мыслям. — Но, может, я сама докажу тебе это? Так, как для тебя приемлемо в полнолуние.

— Подкладывать тебя в постель врагу для меня неприемлемо.

— Ты ведь хочешь убить его самым жестоким и позорным образом?

— Я так и сделаю, но ты в этом участвовать не будешь. Иначе это будет позором уже для меня.

— Пусть это был не основной твой план, а запасной, но ты поставил эту печать для Калеки, не отрицай.

— Я ставил её не для Калеки, а для тебя.

— Да?

— Мне без разницы, кто будет на тебя покушаться. Датэ или ещё кто. Я убью любого, даже если не буду об этом знать. Даже если буду уже мёртв, — пообещал Илай, не отрываясь от написания очередного смертоносного шедевра. — Твоё желание поквитаться с ним более чем понятно, но не считай его идиотом. Он знает, как я отношусь к тебе, и, если ты придёшь к нему добровольно, он для начала внимательно тебя осмотрит.

— Я сделаю это так, что он ничего не заметит до самого конца, поверь, — убеждённо заявила я. — Ты понятия не имеешь, чего мне стоит даже просто предлагать это, но я готова. То, чем он так наслаждался в прошлом, убьёт его, это будет справедливо. С минимумом жертв. Я должна это сделать. С помощью твоего мастерства.

Кисть сломалась в руке Старца.

— Даже думать об этом не смей! — отрезал он, обернувшись. — Никогда больше.

Похоже, я нагнетала и без того чересчур напряжённую обстановку. Он собирался мстить за то, что я предлагала повторить. Худшая поддержка, а ведь я пришла сюда предложить помощь.

Желая загладить вину, я приблизилась к нему и села позади.

— Я твой «меч», — напомнила я, прижимаясь к его спине грудью. — Использовать меня в крайних случаях — твоё правило. Сейчас самый крайний, ведь так? Если не хочешь отпускать меня одну, возьми с собой. Давай сражаться вместе, как ты и планировал изначально. С помощью моих техник.

— Нет.

Я обиженно нахмурилась.

— Что тебе не нравится на этот раз?

— Для начала? Ты опять потеряешь сознание.

— Ты привык использовать меня, когда я без сознания. Делал это постоянно.

— Чтобы избежать этой войны, да. А теперь ты предлагаешь тащить тебя в гущу битвы.

— Со мной ничего не случится. — Я погладила его грудь. — На мне же твои печати.

— С печатями или без, Калеки вообще не должны тебя видеть, а Датэ в особенности. — Разглядывая моё отражение перед собой, Илай вздохнул: — Боги… Будь моя воля, я бы запер тебя в ящике, так что в нынешнем состоянии ты и так участвуешь в войне больше, чем мне бы хотелось.

— Ты не меня должен запереть в ящике, а Датэ.

— Когда я с ним закончу, там нечего будет хоронить.

— Не будь таким самоуверенным, ты ведь не знаешь, чему научился за это время сам Калека, — проговорила я, не в состоянии сходу признаться, что тоже хочу его защитить. Пусть даже совсем незначительно, но на этот раз осознанно. — А если твои печати не сработают? Вдруг он выковал себе ещё один меч, сильнее предыдущего? Усовершенствовал свои техники? Или изобрёл новые, которым ты не сможешь противостоять? Тебе бы не помешало подстраховаться.

— Подстраховаться? — хрипло уточнил Илай, и я пояснила тише: