«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)

— Ты хочешь сказать, что в прошлом году проводил много времени в компании Сангаку Манами — наедине — и даже не знал, кто он?

То, как он сказал это, показалось Оноде неправильным, и, несмотря на тот факт, что это был Имаизуми, часть Оноды машинально почувствовала желание наброситься на него и его недоверчивый тон. Он слишком хорошо знал, что Имаизуми думает о факультете Слизерин, и именно поэтому он надеялся избежать этого разговора.

— Да? — сказал Онода. — Как я уже сказал, Сангаку мой… мы друзья. И мне очень жаль, что я не сказал о нем тебе или Шокичи раньше, но то, что он слизеринец, не значит…

— Дело не в том, что он слизеринец, хотя и это не особо обнадеживает, — сказал Имаизуми, и в таком состоянии Онода в последний раз видел его тогда, когда Наруко упал с метлы во время матча Гриффиндор-Рейвенкло. Его губы сжались в тонкую линию, и плечи были заметно напряжены. — Ты в самом деле ничего не знаешь, да? Он не рассказывал тебе ничего о своем прошлом или…?

— Не слишком много, — сказал Онода, теперь уже действительно сбитый с толку. — В смысле он рассказывал кое-что, но… по большей части я не очень-то расспрашивал об этом?

— И он, вероятно, не вызывался рассказать, — мрачно сказал Имаизуми.

— Я не пони…

— Это… — Имаизуми глубоко вдохнул и сжал губы. — Он не человек, Сакамичи.

В наступившей тишине было слышно лишь легкое поскрипывание старых половиц, на которых они стояли, и далекие голоса учеников, разговаривающих по дороге в замок в совершенном неведении, что целый мир Оноды, кажется, пошатнулся.

Из всего, что Онода ожидал, из всех причин, которые могли быть у Имаизуми, чтобы попытаться убедить его, что дружить со слизеринцем — плохая идея, это было самое последнее, что он ожидал услышать. Это даже казалось абсурдным, как плохая шутка. Но Имаизуми не выглядел так, будто шутит, и, посмотрев в его глаза, Онода увидел там беспокойство.

— Что… Что ты имеешь в виду? — наконец спросил Онода. Во рту пересохло. — Конечно он человек… То есть как-то раз, когда мы только встретились, он пытался убедить меня, что он призрак, но это была просто… просто шутка, верно?

Имаизуми поморщился, и Онода узнал это выражение. Оно говорило о том, что Имаизуми ненавидел то, что собирался сделать, но сделал бы это в любом случае.

— Сангаку Манами — наполовину вейла, — сказал Имаизуми. — Я знаю это с первого года, но думал, что это не имеет значения. Его распределили в Слизерин, и я думал, что, по всей вероятности, мне никогда не придется иметь с ним дело. Я не мог представить, что такое случится.

— Ты… погоди. Что… что такое вейла? — прохрипел Онода, чувствуя, что желудок подкатывает к горлу.

— Вейлы… сложные, — осторожно сказал Имаизуми. — Они магические создания, за неимением лучшего термина, но у них подобный человеческому интеллект и… в редких случаях, дети, рожденные от связи человека и вейлы.

Онода уставился на Имаизуми, не моргая и едва улавливая суть его слов.

— Это… создания, которые по большей части принимают форму красивых женщин, и именно так они завлекают людей. Хотя когда они… злятся, то показывают свою истинную форму, — продолжал Имаизуми, и казалось, что он цитирует информацию из учебника, хотя он избегал смотреть Оноде в глаза. — Они… в их внешнем виде есть что-то птичье, они очень изменчивые и темпераментные, и в дополнение к этому обладают опасными защитными способностями. В Хогвартсе сотни лет не было никого с кровью вейлы, и по веским причинам.

— Сангаку никогда не делал ничего, чтобы навредить мне, — слабо возразил Онода — ему не нравился намек Имаизуми. — И он не опасен…

— Он опасен, хочешь ты в это верить или нет. Я даже видел доказательство.

— Что? Какое?

— Влечение, — сказал Имаизуми. — Все вейлы могут делать это, как на бессознательном, так и на сознательном уровне. И ты… проводил много времени с Манами, так?

— …Да, — неуверенно признал Онода.

— Ты когда-нибудь чувствовал, что он странно… притягивает тебя?

Онода покраснел и нерешительно кивнул, понимая, что его странный смущающий интерес был раскрыт, но выражение Имаизуми оставалось мрачным. Он явно не закончил.

— Случалось ли, что ты обнаруживал, что хочешь быть рядом с ним постоянно и как-то быть в центре его внимания, прежде всего? — продолжил Имаизуми и наконец взглянул в глаза Оноды с почти пугающим напором. — Ты когда-нибудь хотел произвести на него впечатление так сильно, что обнаруживал, как задумываешься или действительно делаешь что-то, что может быть для тебя опасным?

Лицо Оноды потеряло цвет, и он почувствовал озноб. Он посмотрел на свои руки, все еще испачканные кровью из больше не существующих ран, и сжал их в кулаки. Следующий сделанный им вдох был прерывистым.

Мысли, против его воли, обратились к первому разу, когда он действительно свободно летал, когда он и Манами играли в пятнашки. Он думал, что это потому, что Манами крутой и интересный, и Онода просто хочет дружить с ним, но…