Читаем Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал полностью

Он ткнул пальцем вперед и приятели наконец заметили Дуньку – на спине у одной из коров. Дуняшка мирно спала в ямке между лопаток огромного животного, видны были только румяная щечка и угол мехового рысиного плащика. Как она туда залезла, долгое время для путешественников оставалось тайной. Другая тайна была – как Дуньку оттуда снять. Добрило попросил у вожака прощения за беспокойство и поклонился в последний раз. Вожак, у которого голова уже кружилась от поклонов, неохотно кивнул и закрыл глаза: притворился, что спит.

Корова, оберегавшая дуняшкин сон, – добродушная, светлая, песочной масти, с большой белой звездой на широком лбу, – с подозрением следила за приближающимся Добрилой, а когда он подошел слишком близко, встала на ноги и отошла в сторону.

Стадо поднималось, отряхивало с себя снег и иней и начинало неторопливый дневной переход к югу – туда, где за лесами и реками лежал Киев, мать городов русских. Людям волей-неволей пришлось спешно собирать вещи и идти за турами. Веприк трусил рядом со светлой турицей, которую он про себя прозвал Красавушкой, как дома корову звали. Он все боялся, что Дунька свалится и готовился ее ловить. Когда Дунька проснулась, Добрило сманил ее вниз вареной репкой, покормил, но только отвернулся – и девочка уже лезла Красавушке прямо на морду, а с головы, когда корова ее подняла, скатилась к себе в гнездышко. Там она и ехала с большим удовольствием: спала, смотрела на снежные ветви, плывущие над головой, болтала для развлечения толстыми ножками в старых веприковых штанишках, ловила языком снежинки, мычала, чирикала и показывала язык старшим товарищам.

Туры неутомимо шли по лесной чаще, осторожно переходили заледеневшие речки и ручьи, пересекали занесенные снегом степи – в торжественном безмолвии, царившем среди замерзшей природы. Одни только зайцы в парадном белом наряде вытягивались на пеньках, приветствуя господ животного царства. Там, где осенью деревья красовались рубинами, янтарем и изумрудами, теперь в изобилии сияли на ветвях алмазы – ослепительные, прозрачные, искрящиеся радужными гранями. Зима украшала лес, плела из веток ледяные кружева, заманивала путников в свои стылые владения. Туры спокойно шли по зимним просторам, правя на юг, сильные и теплые, пар от их дыхания инеем оседал на мордах, так что у каждого животного вырастало по белой бороде. Люди под их защитой не боялись ни ветра, ни мороза, ни диких зверей, ни снегопадов.

Веприку снова снилась мама – сидела в комнате, напевала тихо и задумчиво. "Ох, Веприк-Веприк, – сказала она, ероша его светлые волосы и хмурясь, – больно ты у нас решительный вырос! Была б я дома, нипочем бы не отпустила вас зимой в такую даль. Возвращались бы вы домой, а летом по травке – да с песнями! – пойдете и всех нас спасете!" – "Не пугай, маманечка, мне и так страшно! – признался Веприк. – Что, если не получится у меня ничего? Вдруг зазря идем?" – "Не попробуешь – и не узнаешь, – вмешался отец. – Ты, мать, давай, не огорчай мужика." "Ладушка поможет," – улыбнулась на прощание маманя и растаяла вместе с последним предутренним сном.

Мальчик проснулся, застудив бок: Добрило с Чудей куда-то делись. Найти их оказалось просто: в темноте среди деревьев потрескивал костерок, а возле него сидели на корточках оба пропавших березовца. Рядом с собой они разложили на куньей шкурке лучшие припасы: копченое мясо, мед, пирог с репой и один маленький грецкий орех.

– Перун! Всемогущий и грозный! – вещал Чудя, грозя Добриле пальцем. – Все знают, что он обращается в тура и выходит к людям из леса, значит это он послал нам коров для защиты.

– Сам ты корова, – презрительно отвечал Добрило. – Никакой не Перун, а Велес! Тоже всемогущий, и грозный, и могучий, и… волосатый! Он правит зверями: лисами, свиньями, пчелами, собаками – всеми, он и велел турам помогать нам!

– Перун грознее, могучее и волосатее твоего звериного Велеса, – спорил Чудя. – Его благодарить надо, ему и подношение.

– Нет, это Велес могучее, грознее и… Ты что ж это делаешь, негодник?! Ты что же подношение велесово лопаешь?!

– А вот коли оно велесово, так я все и съем! – набив рот репой, невнятно ответил Чудород. – А тебе Перун задаст синей молнией по шее!

– Ах так?! А посмотрим, как он мне задаст! – взвился Добрило и тоже укусил от жертвенного пирога.

– Бу-бу-бу, – злобно ответил Чудя с набитым ртом.

– Ум-ум-умм, – не остался в долгу бортник. – Чавк!

Перейти на страницу:

Похожие книги