Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал

На дырявом лодочном дне охорашивалась ручная тетерина голубка. Она приветливо посмотрела на людей и пару раз кивнула, словно говорила: не сомневайтесь, корабль наилучший. Потом ножка у нее провалилась в гнилую дыру между досок и птичка перепорхнула повыше. Там она, как ни в чем не бывало, продолжала кивать и подмигивать.

Веприк с Добрилой озадаченно посмотрели друг на друга: знак, конечно, был добрым, но не ошиблась ли ладушкина птичка? Не села ли мимо их корабля? Много ли она в мореходстве понимает — лучше бы хоть гусь прилетел.

Ветер, свистевший между бревен, дернул мужиков за полы.

— Берите лодку и поехали! — услышали они голос Стрибога. — Для меня, всемогущего, нету разницы, какой корабль нести!

— Ладно, берем, — хором сказали Добрило и Веприк.

Лиса испуганно посмотрел на покупателей — не издеваются ли. Заветная голубка и ветряной голос оставались для него невидимыми и неслышимыми.

— Правда что ли?! — недоверчиво спросил он. — Молодцы, земляки! Берите, потом пожалее… то есть не пожалеете — товар стоящий!.. Как договариваться будем?

— По-нашему, как мы русские всегда договариваемся.

— А как мы, русские, всегда договариваемся? Я что-то подзабыл.

— У нас все на вере: жмем руки, — а третий пусть по рукам стукнет, — и говорим «По рукам!»

— А, ну это я с удовольствием, только больно не бейте…

— Землю бы еще поесть надо! — посоветовал Чудород. — С землей вернее.

— Точно! Земля-матушка обмануть не даст, — согласился Добрило. — Ешь землю, — добродушно предложил он Лисе, зачерпнул сам горсточку, помял и сунул в рот.

— Песку много, репа у вас, не иначе, хорошо растет, — деловито сообщил бортник, проглотив наконец добычу и выжидательно уставившись на Лису.

Тот щепоточкой взял немного земли и медленно понес ее к губам, по дороге много просыпая. Решившись, он высыпал остаток в рот, но не выдержал, скривился и все выплюнул.

— Тьфу! Чуть червяка не съел! — заныл он, изо всех сил вытирая ладонью и губы, и щеки, и язык. — Какая гадость!.. Нет уж, давайте по-гречески договариваться — договор писать.

— Ладно, пиши, раз умеешь, — разрешили мужики.

У Лисы на поясе болтались на цепочке бутылочка с чернилами и перо. Он, найдя за высоким бортом драконьего корабля убежище от ветра, раскупорил бутылочку и извлек из поясной сумки листок пергамента — так называлась коровья кожа, использовавшаяся в то время вместо бумаги. На пергаменте уже было что-то написано, но Лиса поскоблил его ножом, потер немножко песочком и отряхнул. Развернув листок на привольной Добрилиной спине, он поднял глаза к небу и что-то пошептал.

— «Я, честный торговец по прозванью Лиса из Сурожа отдаю во владение морской корабль, готовый к плаванию»… кому отдаю?

— Вот ему, — сказали мужики, выталкивая вперед Веприка. — Вепрю, Тетерева сыну.

— Ага. «Вепрю, сыну Тетерева, из»…

— Из Березовки.

— «Из Березовки». Так. «За это указанный Вепрь, Тетерева сын, из Березовки отдает мне, честному торговцу Лисе из Сурожа, пять молодых верблюдов белоснежной масти и»…

— И хватит с тебя, — сказал Добрило.

— Ладно, земляки, я не жадный, — согласился Лиса, сгорая от нетерпения скорее побежать и забрать покупку.

— Напиши, что будешь любить наших верблюдов! — потребовал Веприк. — А то не отдадим!

— Глупость какая! Разве так в договорах пишут? Ну ладно. М-м-м… «Я буду любить верблюда». Годится?

— Пять верблюдов!

— «Я буду любить пять верблюдов». Всё?.. Эй! Вы куда? Имена хоть на договоре подпишите!

Березовцы, не слушая его, уже волокли лодку к морю. Под ней обнаружились в ямке пара весел, мачта и развернутый на земле парус.

— А мы писать не умеем! — крикнули мужики, не прерывая своего занятия.

— Тогда прочитайте договор — хоть крестик поставьте!

— А мы и читать не умеем!

— А для кого ж я это все писал? — возмутился Лиса. — Как я верблюдов своих заберу?

— Иди к Мирославу Непоседе и скажи, чтоб отдал тебе верблюдов. У нас, у русских, все на доверии! — крикнули березовцы и шлепнули «Курицу» в воду.

— 29 ЧУДО СТРИБОГА

Березовцы шлепнули «Курицу» в воду и лодка, недолго думая, начала тонуть. Лиса бегом бросился с пристани. «Курица», погрузившись наполовину, словно подхваченная невидимыми сильными руками, поднялась вдруг на поверхность и остановилась, чуть приплясывая от радости. Вода вытекала из нее через многочисленные дырки.

Смелые путешественники поставили в лодку корзину с мочеными яблоками и она тут же опять чуть не утонула.

— Ох, тяжело, не могу, — застонал ветер. — Пошутил! — захохотал он в следующее мгновение и вскинул кораблик так, что он подлетел в воздух. — Ха-ха-ха-ха!

Под веселый свист и шутки повелителя ветров березовцы погрузили в лодку запас еды, посадили в середину Дуняшку, воткнули мачту и кое-как залезли сами. Суденышко закачалось шагах в пяти от берега. На пристани начали собираться любопытные горожане.

Березовцы чинно сидели в лодке на скамейках и ждали небесного чуда. Плескалась вода. Скрипели гнилые доски. Нахальная черноморская чайка подбиралась к последнему кульку изюма. Над собранием равнодушно проплывали облака.

Зрители захихикали. Веприк досадливо почесал в затылке.