Как устроен мир

Лучше не скажешь! То, что Льюис называет грубым запугиванием, на самом деле было попыткой профсоюзов заставить своих представителей отстаивать их интересы. По стандартам элиты, это — атака на демократию, ведь политической системой по определению управляют богатые и могущественные.

Корпоративное лобби значительно превосходит профсоюзное, но об этом не положено говорить. Действия корпоративного лобби никто не называет недемократической игрой мускулов. Может быть, Льюис ведет где-нибудь другую колонку, где клеймит корпорации за лоббирование НАФТА?..

Корр.: Я тоже про такую не знаю.

Накануне голосования разразилась настоящая истерика. Редакционная статья «Нью-Йорк таймс» повторила сказанное Льюисом, да еще привела фамилии дюжины представителей нью-йоркского региона, голосующих против НАФТА. Говорилось о средствах, получаемых ими от профсоюзов, о сомнительном политическом влиянии профсоюзов, ставилась под вопрос честность этих политиков и т. д.

Впоследствии некоторые из этих конгрессменов указывали, что о средствах, перечисленных корпорациями, газета промолчала. Мы добавим к этому, что не перечисляла она и своих рекламодателей, не говоря уже об их отношении к НАФТА.

Истерика, устроенная при приближении голосования по НАФТА привилегированными кругами, к которым принадлежат комментаторы и прочие авторы «Нью-Йорк таймс», производила отталкивающее впечатление. Они даже позволили себе использовать понятие «классовый подход» — раньше я его в «Нью-Йорк таймс» не замечал. Обычно им не разрешается признавать, что в США существуют классовые противоречия. Но когда речь зашла о по-настоящему серьезном вопросе, были расчехлены крупные калибры.

Результат выглядит интригующе. По данным последнего опроса, около 70 процентов ответивших сказали, что возражают против действий профсоюзов, сопротивляющихся НАФТА, однако позиция этих 70 процентов совпала с позицией профсоюзов. Тогда зачем было возражать?

По-моему, объяснение очень простое. В прессе почти не освещалась суть позиции профсоюзов, зато вокруг той тактики, которую они якобы применили, был устроен настоящий скандал.

ЦРУ

Корр.: Что вы скажете о роли ЦРУ в демократическом обществе? Не оксюморон ли это?

В демократическом обществе может существовать организация, на которую возложены функции по сбору разведывательной информации. Но это лишь незначительная часть того, чем занято ЦРУ. Главная его задача — осуществление секретной и чаще всего противозаконной деятельности в интересах исполнительной власти, стремящейся сохранить эти свои акции в тайне, так как она знает, что их не одобрит общество. Таким образом, даже внутри США деятельность ЦРУ не имеет ничего общего с демократией.

Его обычная деятельность — это усилия по подрыву демократии, как в Чили в 1960-х — начале 1970-х годов. Примеры можно множить. Кстати, большинство сосредоточивается на замешанности в акциях ЦРУ Никсона и Киссинджера, хотя ту же самую политику проводили Кеннеди и Джонсон.

Корр.: ЦРУ — инструмент государственной политики или оно формулирует собственную политику?

Сказать наверняка сложно, но, по-моему, ЦРУ в значительной мере подчинено исполнительной власти. Я внимательно изучаю соответствующие материалы и вижу, что ЦРУ очень редко действует по собственной инициативе.

Нередко возникает впечатление, будто оно занимается самодеятельностью, но причина — в желании исполнительной власти в случае чего откреститься от происшедшего. Она не желает существования документов, где бы говорилось: я отдал вам приказ убить Лумумбу, свергнуть правительство Бразилии, убить Кастро...

Поэтому исполнительная власть старается проводить политику «достоверного отнекивания»: ЦРУ получает сигналы, как действовать, но бумажного следа, записей не остается. Когда что-то выплывает наружу, создается впечатление, что ЦРУ орудует само по себе. Но если пройти по следу, то окажется, что так почти никогда не бывает.

Пресса

Корр.: Поговорим о СМИ и демократии. Каковы, с вашей точки зрения, коммуникационные требования демократического общества?

Здесь я снова соглашусь с Адамом Смитом: нам близка тенденция к равенству. Причем не просто к равенству возможностей, а к настоящему равенству: к возможности на любом этапе своей жизни получать информацию и принимать на ее основании решения. Таким образом, при демократической системе коммуникации существует полномасштабное общественное участие, отражающее и интересы общества, и истинные ценности: правду, прямоту, обязательное предоставление документов.

Корр.: В книге Боба Макчесни «Телекоммуникации: СМИ и демократия» подробно рассказано о борьбе за контроль над радиоэфиром США в 1928-1935 годах. Как она разворачивалась?

Очень интересная тема! Автор сослужил большую службу, поведя об этом разговор. Сейчас это актуально, так как разворачивается похожая борьба на этом, так сказать, «информационном тракте».