Как стать контрабандистом

– Похоже. Доказательства по пункту обвинения 12 (подделка) аналогичны пункту обвинения 11.

– Очень информативно. А что я подделал?

– Обещали все конкретные факты подготовить к суду.

– Слушай, а всё это действительно серьёзно или полная туфтень, как мне сейчас видится?

– Судья решит. Может пока это и выглядит детским лепетом, но кто их там знает…

– На мой взгляд, весь этот кретинизм вообще не стоит потраченного него времени и денег.

– Да? А теперь очень серьёзно подумай вот над чем. В пятницу 27 февраля в 12:30 Тони выслал свои развернутые комментарии по материалам следствия в адрес городского суда Лаппеенранты. Это, между прочим, 27 печатных страниц и 170 страниц приложений. Мы ответили по каждому из 72 указанных прокурором эпизодов. По степени их обоснованности.

– Молодцы. Стахановцы.

– Подожди. Уже через полчаса в 13:00 прокурор обвинил тебя и твою компанию… – он достал распечатку, – … в 10 случаях уклонения от уплаты налогов в особо крупных размерах (пункты обвинения 1—10, ст. 29—2 УК), злостном подлоге бухгалтерии (пункт обвинения 11, ст. 30–9а), подделке документов (пункт обвинения 12, ст. 33–1).

– Что-то уж слишком быстро. Может он мечтает увидеть свою фамилию в The Guinness Book of Records (Книге рекордов Гиннеса)?

– Не то слово. Прокурору официально дается две недели на ознакомление с ответом защиты. Ответить ранее, чем через неделю считается верхом неприличия и явного неуважения как персонально адвокату, так и его конторе. А тут…

– Какие чухонские страсти-мордасти забушевали из-за меня. А что думает Тони? Ответит дуэлью на авторучках?

– Он не будет здесь этого комментировать. Этика поведения.

– И правильно. Благородством задавим проходимцев.

– Ну и сюрприз напоследок. В твоём деле опять будет тот же судья, что и у Устюхина.

– А разве такое возможно?

– Как ты сам видел, в Лаппеенранте всё возможно. Мы в ближайшие дни подготовим и отправим твоё прошение в городской суд Лаппеенранты об отводе судьи.

– А какие у меня основания?

– Она возглавляла суд в деле Устюхина 28 января. В его деле судом вообще не были рассмотрены чрезвычайно существенные факты того, что все грузы являлись фактическим транзитом, которые по закону не облагаются налогом в Финляндии. Наличие сигарет было доказано, основываясь только на расчетах таможни, которые не имеют никакого отношения к действительности. Это, если изложить твою позицию, причём очень кратко и очень мягко.

– Думаешь, этого хватит?

– Мы не знаем, но попытаться стоит. Пойми, если судья примет во внимание новые факты, то ей придется поставить под сомнение свои предыдущие решения, сделанные в деле Устюхина. Это может очень существенно повлиять на ее беспристрастность. На основании 9 пункта прецедента Верховного Суда ККО:2005:90 судья в таком случае подлежит отводу. Она как раз сейчас метит на вакантное место в Верховном суде. А тут такое громкое дело подвернулось. Неужели она сможет сама себя публично опозорить?

– Ты смотри, как заговорил. Аж мурашки по коже побежали.

– А я все законы проштудировал, пока мы ответ прокурору готовили. Круглыми сутками работал.

– Горжусь. Нет серьёзно. Вот я бы точно от обезвоживания за эту неделю высох.

– Почему?

– На слюну изошёл, плюясь как загнанный верблюд. Да, пока не забыл. Устюхин у своей транспортной компании запросил официальное письмо с описанием всей процедуры заказов этих поставок. Почему использовали именно его, как он получал распоряжения от диспетчеров, копии заказов и так далее. Это передадут его новому адвокату.

Оставшееся время я настойчиво пытался вытянуть из Тони его предположения по ходу и результату суда, но он больше отнекивался, украдкой бросая мрачные взгляды на работающую видеокамеру.

В конце мы обсудили, как меня удалить из реестра и полностью закрыть одну из самых безобидных провокаций неугомонного Лося. Кроме того Тони мне подробно разъяснил, что таможне совершенно нереально вчинить иск за испорченные рулоны бумаги. Я повздыхал и выкинул из головы эти потери, утешившись добрым адвокатским напутствием:

– You can kiss goodbye to your money. (Распрощайтесь с деньгами).

Одно только осталось пока совершенно неизвестным. Точная дата суда.

Возвращение в камеру было скрашено поспешными сборами сокамерника. Рядом стоял Микко и громко подбадривал его советами. Увидев меня, он расплылся в улыбке и гордо сообщил, красуясь своими познаниями в русском:

– Я ему место… ульвал?

– Урвал? Оторвал?

– Да-да… парень в соседней камере… уехал в транзит… Киммо не курит… там другой тоже не курит.

– Да ты просто радетель рода человеческого.

– Теперь тут можно… кофе пить… и спокойно курить… по-русски много говорить.