Как шутит Судьба (СИ)

— Ха-ха-ха, всего-то? Какая хрень! Хей, малая, спорим, ты бы… Юми? — монстр, переведя на нее взгляд отметил ее состояние, живо пуская к ней новые нити, на этот раз аккуратно приподняв так, чтобы голова оказалась выше лежащих на полу ног. И девушка-монстр, подергав темными мягкими ушками, окончательно пришла в себя, открыв глаза и рассматривая сидевшего рядом Эррора, уложившего выпрямленную руку на согнутое колено.

— Ну и дерьмо, Эррор, я домой пойду. Тетрис, если что, на полке в шкафу лежит, — устало ответила та, пошевелив пушистым хвостом и отмечая, что в голове начало постепенно проясняться, хотя боль останется в ней до конца дня как минимум.

— Нихера ты не пойдешь, а иначе я тебя опять свяжу, но на этот раз до утра, ясно? — предупредительно оскалился скелет, указывая на девушку пальцем и вставая с пола, щёлкнув пальцами, дав нитям команду тащить за ним вяло сопротивляющуюся гостью. Эррор блаженно рухнул на диван, а нитями скинул Юми к себе под бок, не терпя возражений и включая телевизор, словно они не висели вверх тормашками почти два часа и не было между ними странных моментов чрезмерно близких касаний, непомерно далёких от дружеской поддержки или вражеской борьбы. Юми обреченно посмотрела на монстра, и откинулась на мягкую спинку, залезая на диван с ногами и глядя на замелькавший картинками экран, устроенный в практичном шкафу во всю стену, где кроме техники стояли аккуратные ряды одинаковых коробок с вещами и предметами, чтобы те не мозолили Эррору глаза. Пышный лисий хвост сам собой устроился на коленях монстра, мягко погладив по нижним рёбрам за тканью кофты и замирая, когда Эррор почти автоматически его погладил. А потом ещё и ещё, неотрывно глядя в монитор, но совершенно не видя, что там происходило в этот момент, подлагивая от осознания того, что вдруг начало происходить с ними обоими в последнее время.

Юми же философски решила плыть по течению. Тем более теперь, когда голова не соображала, постоянно пульсируя болью, от которой хотелось только тишины и покоя, на что, в целом, дома у Эррора чаще всего можно было рассчитывать, если его не доставать. А потому она спокойно прикрыла глаза и вздохнула, подергав ухом, услышав слишком громкую рекламу, которая почти сразу стала тише. Эррор смотрел теперь на девушку, убавив звук до минимума и разглядывая профиль той, кто волновал и нервировал его странным образом: хотелось творить немыслимые для него вещи. Гладить ее шелковистый, прекрасный хвост всех оттенков бурого и черного с чудесным белым кончиком. Касаться ее кожи, но не руками, а собственным носом и зубами, прикусить за губы, опуститься к ключицам, затеять игру, чтобы она сорвалась и дотронулась до него сама.

Заставить это сделать…

Но при этом не причинить ни грамма боли. Наговорить ей таких смущающих вещей, от которых та бы стушевалась до потери дыхания, подарив возможность поцеловать ее в этот момент, дав уютный дом каждому из его горячих языков… А после продолжить, взяв в плен собой, не позволяя пойти на попятную и просто позволить себе любить ее всю ночь напролет, и даже с утра, не давая долго спать мукой наслаждения…

От этих мыслей монстр сглотнул, на силу отводя взгляд обратно к телевизору, пытаясь внимать тому, что предлагал начавшийся фильм и не смотреть больше на казавшуюся задремавшей лисицу.

Но Юми на самом деле не спала. Касания его рук к хвосту заставляли душу мелко дрожать, моля о большем. Ведь никогда до этого странного дня они не заходили дальше, чем обычная перепалка. Тычки под ребра. Толкание друг друга… Но не такая ласка, нет… Непривычно. Будоражит. Волнует до трепета и мурашек, заставляя думать о монстре и желать коснуться самой. Обвести пальцем пыльцу его звёздчатых веснушек. Утонуть во власти умных и проницательных глаз. Замереть от звенящего нервами помноженного голоса, чей низкий тон забирался властью до самых сокровенных точек разума, опьяняя его. Как же всё стало сложно. Вся их коммуникация с самого начала была выстроена на точках опоры чего-то необычного, напоминающего… взаимное тайное восхищение…

Каждый думал о своем в этот вечер. Но мысли обоих незримыми искрами притяжения витали именно вокруг них.

Утро встретило Юми одну, свернувшуюся теплым комочком на том же диване, укрытую вязаным пледом Эррора и собственным пушистым хвостом, щекотавшим мехом ее нос. Дернув ушками, девушка-монстр зевнула, потягиваясь и отмечая, что слышит откуда-то шум и топот, лениво открывая один глаз и рассматривая мягкий полумрак скудно обставленной гостиной. Очевидно, вчера она всё же уснула прямо здесь, и теперь голова больше не болела. И судя по всему, проспала та весьма немало, ведь Эррор уже успел куда-то сходить и только что вернулся, вваливаясь в комнату с чрезвычайно довольным видом явно нашкодившего существа. Юми видела его насквозь и сонным голосом протянула прежде, чем тот начал разговор первым: