Как приручить Обскура (СИ)

— Что — Серафина? — холодно спросил он.

— Я предупреждаю тебя, Геллерт, что если ты не выполнишь условия нашей сделки — ты пожалеешь, — абсолютно спокойно сказал Нокс. — И репутация величайшего тёмного волшебника тебе не поможет. Ты знаешь, что на кону — очень большие деньги, за мной стоят очень серьёзные люди. Они хотят получить результат в ближайшее время, и их не волнует, как ты этого добьёшься. Мы решили, — Нокс потёр ногти о рукав, внимательно посмотрел на них, — что новое пожертвование не поступит, пока мадам Пиквери остаётся у власти.

Гриндевальд шатнулся назад, выхватил палочку.

— Результат!.. Сейчас ты получишь свой результат!.. Не смей мне угрожать, тупая скотина! Подавись своим результатом!..

Гриндевальд взмахнул палочкой. Нокс закрылся щитом, но яркая вспышка разбила его с нежным звоном, врезалась в грудь, растеклась переливающимся золотым пятном.

— Что за… Что это… — Нокс отпрянул, схватился за грудь, в каком-то странном порыве дёрнулся в сторону: — Грейвз!..

Но даже если бы Грейвз понимал, что происходит, помочь он бы не смог. Золотое пятно залило фигуру Нокса, поглотило лицо, редкие волосы, полные пальцы, брюки, ботинки, шнурки… Он остался стоять, схваченный в резком движении, со страхом и изумлением на лице. Золотой с головы до ног.

— Чёртов ублюдок, — прошипел Гриндевальд, и в его голосе досада полностью перекрыла злость. — Это ты виноват! — бросил он Грейвзу.

Тот промолчал.

Гриндевальд провёл рукой по волосам, скривился, как от дурного запаха. Всё произошло так быстро, что трудно было поверить в реальность происходящего. И против воли Грейвз чувствовал… сожаление. Нокс был ублюдком, но заслуживал ли он такой смерти?.. Почему в отчаянии он обернулся к Грейвзу — неужели в самом деле думал, что тот вступится?.. А если бы был шанс вмешаться — ты вступился бы за него, Персиваль?.. Грейвз не был уверен в ответе. Но удовлетворения он не испытывал точно.

— Благодарю за последний взнос на благородное дело, — скривившись, сказал Гриндевальд.

По мановению его палочки статуя рассыпалась золотым песком.

— Ты такой правильный, — с отвращением сказал Гриндевальд, и Грейвз поднял голову, посмотрел на него с недоумением. — Тебя послушать, так ты просто ангел с золотыми крыльями. А хочешь узнать… Перси, — с нажимом сказал он, — почему на самом деле умер твой друг? Хочешь узнать, как так случилось, что я оказался на твоём месте, а ты и пальцем не мог пошевелить, чтобы его спасти?

— Я проиграл дуэль, — сказал Грейвз. Тон Гриндевальда ему очень не нравился.

— Доверчивый Перси, — усмехнулся Гриндевальд и полез рукой во внутренний карман пиджака. — Наивный, доверчивый Перси. Я тебе покажу, что случилось на самом деле. Что это была за дуэль.

Грейвз почувствовал, как холодок пополз по спине, будто на него надвигалось что-то чудовищное и неотвратимое. Он почувствовал страх, и прогнать его не получилось. Он как будто знал, что правда сейчас ужаснёт его.

Гриндевальд показал ему маленький фиал, в котором трепыхалась светящаяся серебристая змейка — воспоминание.

— Вот наша дуэль, — жадно сказал Гриндевальд, вглядываясь в его лицо. — Мне не терпится узнать, как тебя перекосит, когда ты узнаешь правду. Ты, такой законопослушный, такой праведный любитель сирот…

— Нет, я… — начал Грейвз, холодея от ужаса.

Нет, он же не мог ничего сделать с Криденсом, чему Гриндевальд стал случайным свидетелем?.. Не мог же?.. Он кинулся к своей памяти, разворошил, поднял, перетряхнул испытующе и брезгливо, как матрас с клопами — нет, он не мог, он всегда был с ним бережным, его не могло однажды накрыть волной похоти, с которой он не сумел справиться, он ничего не сделал ему, он ничего не сделал…

Гриндевальд выдернул пробку, и воспоминание выпорхнуло из своей хрустальной тюрьмы, на мгновение зависло в воздухе и потянулось к Грейвзу. Тот решительно шагнул вперёд — он должен знать, он обязан знать наверняка, что случилось. Что было причиной… Воспоминание просочилось сквозь стекло и бросилось ему в лицо.

Грейвз покачнулся, судорожно вдохнул ртом.

Фоукс.

Казино.

Не-маг.

Китайская шпилька с подвесками.

Персиваль устроился за столиком в полумраке, заказал стакан виски — чистый, безо льда, без содовой. У барной стойки сидел юноша и со скукой в глазах смотрел в зал. Римский нос, чувственные губы… Полные, фигурные губы. Широкий рот. Пепельные волосы закручены на затылке в улитку, заколоты длинной китайской шпилькой со стеклянными подвесками. Подвески нежно звенели, бросали цветные блики.

— Как тебя зовут?

— Фоукс, сэр. А как я могу называть вас?