Как приручить Обскура (СИ)

— Потому что… — прошептал Криденс, болезненно сжимая губы, — потому что тот человек обманул меня… Потому что вас не было рядом, когда мне было плохо. Я думал, вы оставили меня, я думал, вы меня больше не… — он осёкся с негромким звуком, похожим на всхлип, — что вы больше не друг. Я так хотел умереть…

Грейвз наклонился, прижался губами к его лбу.

— Мне жаль, мой мальчик.

Он никогда не думал о том, что пережил Криденс. Он бесился, что Гриндевальд хотел присвоить его мальчишку — а что чувствовал сам мальчишка?.. Водит тебя по переулкам красивый мужик, обнимает, гладит по голове, приучает к рукам — а потом…

Грейвз вдруг понял, что не знал, что было «потом». Тина упомянула вскользь, что Криденса что-то разозлило или напугало, и это спровоцировало обскура, но никто толком не знал, что же произошло. Гриндевальда об этом не допрашивали — никому не были интересны его шашни с каким-то оборвышем. А самого Криденса никто не спрашивал.

Даже ты, Персиваль. Даже ты ни разу не спросил, что случилось. А вот целоваться его учить — это, конечно, первым делом полез…

— Что он сказал тебе? — тихо спросил Грейвз, приглаживая короткими поцелуями прямые твёрдые брови. — Что произошло между вами?

Криденс прерывисто вздохнул, уцепился за его локоть обеими руками.

— Он сказал, что я сквиб. Что я необучаем, что я… — он плотно закрыл глаза, но слеза всё равно скатилась по виску, капнула Грейвзу на брюки. — Я не нужен ему.

— Какая же сука, — с чувством сказал Персиваль.

Криденс испуганно распахнул глаза. Мокрыми ресницы у него казались ещё длиннее.

— Блядская сволочь, — внятно повторил Грейвз, выпрямляясь и машинально сжимая кулак. — Хуйло тюленье, долбаный в рот пиздюк!..

Криденс смотрел на него, приоткрыв губы, с выражением весёлого ужаса.

— Когда хочешь кого-то убить, но не можешь — очень помогает ругаться, — спокойно сказал Грейвз, глянув на него с короткой улыбкой. — Он хотел, чтобы ты поверил, что я предал тебя. А мне он говорил, что сделает с тобой… — он запнулся, вовремя вывернулся: — ужасные вещи.

— Я не хочу на вас злиться, — тихо сказал Криденс. — Вы ко мне очень добры.

Грейвз вздохнул и подумал, что учить мальчишку выражать злость и гнев будет отдельным чёртовым приключением.

— Он получит по заслугам за всё, что сделал, — негромко сказал Грейвз и погладил Криденса по щеке. — Тебе лучше?

— Да, сэр, — тот выдохнул почти спокойно.

— Тогда вставай, — Грейвз улыбнулся. — Скоро придёт Ньютон со своим зверинцем.

— А вы сегодня будете что-то учить из вашей книги?.. — в глазах Криденса блеснуло любопытство.

А тебе нравится на меня смотреть, паршивец, — ласково подумал Грейвз и коротко улыбнулся:

— Может быть.

Грейвз бывал в доме Эйвери раз или два в неделю, когда Ньют заглядывал пообщаться с Криденсом. Персиваль оставлял их вдвоём и даже почти не страдал от уколов ревности, глядя, как они скрываются в чемодане, а огромная пернатая змея обвивается вокруг него, скрывая от посторонних глаз. Иногда Персивалю приходило в голову желание погладить Хоуп, но он гнал от себя нелепые мысли, не собираясь опускаться до любителя зверюшек.

Отношения с филином у него тоже складывались скверно. Легион испытывал к Грейвзу какую-то личную неприязнь и каждый раз смотрел на него так, словно это Персиваль предлагал ощипать и зажарить его, а не ведьма из лавки. Самым досадным было то, что поговорить с филином и выяснить причину его вечного раздражения было нельзя.

Оставляя всех этих волшебных существ на попечение Ньюта, Грейвз с удовольствием облачался в смокинг, чтобы провести время в окружении близких ему по духу людей. Обсуждал политическую ситуацию в Европе с чиновниками из Министерства Магии, пил превосходное шампанское и поддерживал безобидный флирт с Талиесином Эйвери, рассеянно улыбаясь и думая о возвращении к Криденсу.

Так продолжалось тех пор, пока Ньют однажды не явился к нему с серьёзным разговором. Он так и сказал, тихо, будто был в чём-то виноват:

— Персиваль, я хотел бы с вами серьёзно поговорить.

— Говорите, — сказал Грейвз, сняв шарф и обежав глазами холл. Он только что вернулся от Эйвери и был в благодушном настроении.

— Не здесь, — Ньют спрятал глаза. Он вообще редко смотрел прямо, ограничиваясь короткими взглядами в лицо искоса или исподлобья.

— Хорошо, — рассеянно сказал Грейвз. Криденс всегда радостно встречал его, но сейчас его было не видно. Не слышно было и его шагов — быстрых, слегка шаркающих на гладком полу. Может быть, задержался в зверинце… — Где Криденс?

— Он у себя, — быстро ответил Ньют. — Читает.

— Хорошо, — повторил Грейвз. — Так… В чём заключается ваша просьба?

— Это не просьба, — тот удивился, вскинул рыжие брови. Потом нахмурился, скованно улыбнулся. Эмоции сменяли друг друга на его лице, как картинки из калейдоскопа. — Это личный разговор.

— Мой кабинет подойдёт для личного разговора? — спросил Грейвз.

— Да. Подойдёт, — тот тряхнул головой.

Ньют выглядел странно взволнованным, вёл себя, будто у него за шиворотом бегал выводок мышат — хватал себя за руки, ёжился и бледнел.

— Я вас слушаю, — сказал Грейвз, закрыв дверь кабинета.