Как повергнуть герцога

Без сомнения, он имел в виду скандал, связанный с мужчиной. На этот счёт у него не было причин для беспокойства. Однако вопрос её обучения оставался открытым. Гилберт, по-видимому, полагал, что его предоставил сам университет, но на самом деле её благодетелем являлось Национальное общество женского избирательного права, которое Аннабель теперь обязана поддерживать. В свою защиту она могла сказать, что её не интересовала политика, когда она заприметила это общество благодаря некой леди Люси Тедбери и её рекламе женских стипендий. Но можно с уверенностью предположить, что в списке вещей, вызывающих праведный гнев Гилберта, избирательное право для женщин стоит лишь незначительно ниже плотских утех.

— К счастью, деревенская старая дева находится в полной безопасности от любых скандалов, — весело сказала она, — даже в Оксфорде.

Гилберт снова прищурился. Когда он внимательно окинул её взглядом, Аннабель напряглась. Неужели она перестаралась? Возможно, её юность уже прошла, а вскапывание картошки на ветру, под солнцем и дождём добавило несколько слабых морщинок вокруг глаз. Но по утрам на неё из зеркала по-прежнему смотрело лицо девушки лет двадцати с небольшим, всё с теми же скулами, тонким носом и, благодаря французским предкам, губами бантиком. Эти губы сводили мужчин с ума, по крайней мере, так ей рассказывали.

Аннабель иронично скривила рот. Всякий раз, видя своё отражение в зеркале, её внимание привлекали глаза. Их зелёный блеск давно потускнел, они хранили знание, недоступное ни одной дебютантке, знание, которое защищало её от скандалов гораздо лучше, чем увядающая со временем внешность. По правде говоря, меньше всего Аннабель хотелось снова попасть в неприятности из-за мужчины.

Глава 2

Вестминстер. Октябрь.

— Итак, — начала леди Люси, — для новых членов нашего общества сообщаю, что существует три правила, которых следует придерживаться, вручая листовку джентльмену. Первое: определите человека, обладающего влиянием. Второе: подходите к нему решительно, но с улыбкой. Третье: помните, что они могут чувствовать ваш страх, но обычно сами боятся вас больше.

— Как собаки, — пробормотала Аннабель.

Острый взгляд серых глаз леди переместился на неё.

— Именно.

Нужно запомнить, что у этой девушки хороший слух.

Стискивая в замёрзших руках концы шали, Аннабель прижала их груди. Грубая шерсть почти не защищала от промозглого лондонского тумана, плывущего над Парламентской площадью, и уж тем более от неодобрительных взглядов прохожих. Парламент был закрыт в это время года, но по Вестминстеру продолжало бродить множество джентльменов, разрабатывающих законы, по которым жила вся страна. Желудок Аннабель неприятно сжался при мысли о том, что ей придётся приблизиться к одному из них. Ни одна порядочная женщина не станет разговаривать с незнакомцем на улице, тем более размахивая брошюрами со смелым заявлением: «Закон о собственности замужних женщин превращает жён в рабынь!»

В громком заголовке, конечно, была доля правды, благодаря этому закону состоятельная женщина теряла всё своё имущество в день свадьбы… И всё же, учитывая неодобрительные взгляды, которые бросали на их маленькую группу прохожие, Аннабель старалась не показывать свои брошюры. Её усилия быстро свелись на нет, как только леди Люси, секретарь Национального общества женского избирательного права, разразилась побудительной речью. Женщина обманчиво хрупкой внешности выглядела изящно, словно фарфоровая кукла с идеально приглаженными светлыми волосами и изысканными чертами на лице в форме сердца, но, когда она наставляла своих сподвижниц, её голос ревел, как береговая сирена.

Каким образом дам заставили присутствовать на сегодняшнем собрании? Они жались друг к другу, как овцы застигнутые бурей, явно желая оказаться где-нибудь в другом месте, и Аннабель была готова поспорить на свою шаль, что ни одна из них не выслуживалась перед комитетом ради стипендии. Стоявшая рядом рыжеволосая девушка с круглыми карими глазами и вздёрнутым, порозовевшим от холода носиком выглядела довольно скромно, но благодаря оксфордским сплетням Аннабель знала, что эта молодая женщина — мисс Харриет Гринфилд, дочь самого могущественного банкира Великобритании. Влиятельный Жюльен Гринфилд, вероятно, и понятия не имел, что его дочь трудится на благо женского движения. Его наверняка хватил бы удар, если бы он об этом узнал.

Мисс Гринфилд с опаской держала листовки, словно ожидая, что они в любой момент могут укусить её за руку.

— Определить, подойти, улыбнуться, — пробормотала она. — Ничего сложного.

Едва ли. С высоко поднятыми воротниками и низко надвинутыми цилиндрами, каждый проходящий мимо джентльмен казался неприступной крепостью.

Девушка подняла голову, и их взгляды встретились. Лучше всего сердечно улыбнуться и отвести глаза в сторону.

— Вы ведь мисс Арчер? Студентка со стипендией?

Мисс Гринфилд уставилась на Аннабель поверх пурпурного мехового палантина.

Естественно, сплетни в Оксфорде ходили обо всех.