Как начать разбираться в архитектуре

Что касается свода, то в романике его начали делать каменным, для чего отдельные камни вытесывали в форме клиньев. Свод над главным нефом и особенно над средокрестием оказывался главной проблемой, и иногда строители предпочитали проектировать главный неф узким. Своды – естественные порождения арки и могли быть цилиндрическими (представим себе много арок, поставленных вплотную), цилиндрическими на распалубках (в стенки цилиндра на уровне середины врезались клинья), крестовыми (мы с ними уже встречались, говоря о храме Святой Софии в Константинополе: на самом деле такой свод – пересечение двух цилиндрических). Появились также крестовый свод на нервюрах (ребрах каркаса, служивших средством облегчить конструкцию) и свод сомкнутый, когда стены как бы продолжались, загибаясь внутрь и сходясь в центре (на самом деле конструкция подобна цилиндрической). В романике появились и контрфорсы – выступавшие наружу вертикальные ребра на стенах, делавшие конструкцию еще более прочной и устойчивой.

Но дело далеко не только в строительных конструкциях. В любой культуре храм, собор – образ и до некоторой степени даже модель мира. Так было в древних цивилизациях (Междуречье, Египет), так остается и в наши дни. Еще во времена Рамзеса II храм отождествлялся с Небом, и строители должны были повторять его пропорции – чистая математика! Однако каждая эпоха привносит в эту схему свою специфику, тесно связанную с мировоззрением данного народа в данное время. Это особенно явно видно на примере романских паломнических храмов XI–XII вв. во Франции и Испании.

В христианской культуре структура собора восходит к строению человеческого тела. Когда спустя много-много лет русские ученые начали трактовать российские храмы с этой точки зрения – как образ стоящей древнерусской женщины – это оказалось созвучно эпохе, ведь первые известные нам соборы на Руси созданы в эпоху европейской романики. И хотя у них другие пропорции и другая идея, принцип остается тем же.

Для романского храма прослеживаются такие аналогии: алтарная часть соотносится с головой, средокрестие – с грудной клеткой и с сердцем. Исидор Севильский (VI в.) сравнивал с грудной клеткой Ковчег Завета. Кстати говоря, подобное понимание появилось до христианства, в древних культурах, о чем писал Арон Гуревич, отмечавший уподобление частей в древнескандинавской поэзии человеческого тела и явлений неживой природы (или наоборот). Все обозначалось через элементы человеческого тела. Голова – небо, пальцы – ветви, вода – кровь земли, камни и скалы – ее кости, трава и лес – волосы. В последующие эпохи грудь символизировала дыхание и воздух, живот – море, ноги – землю, а человеческие чувства и ощущения – животных.

В язычестве человек неотделим от природы. В христианстве он становится неотделим от храма. Собор – это общее тело всех верующих. Надо сказать, что средневековое мышление вообще строилось на аналогиях, с помощью которых постигали и закон Творения. В христианстве благодаря Искуплению может быть преображен и спасен каждый человек. Таким образом, идея романского храма – это возвышение человека: он выводится из низменного материального мира в мир совершенный. Если в дохристианском фольклоре смертное бренное тело, выходившее из земли и становившееся землей, распространяло законы временного существования на весь мир (потому что все в язычестве подобно человеку, т. е. антропоморфировано), то в христианстве человеческое тело благодаря грядущему воскресению обещало преображение и тому, что его окружало.

Как узнавали в христианстве пропорции Неба? Посмотрев на человеческое тело, ибо оно давало точные пропорции. Человек, будучи храмом Бога, вместилищем души, становился моделью храма как архитектурного сооружения. Нетрудно понять, что, представляя собой образ человека, романская церковь восходит к прообразу Совершенного Человека, т. е. Иисуса Христа.

Но и тело, и собор мыслятся значительно шире своего материального воплощения, поскольку, будучи моделью и ее реализацией, одновременно включают в себя и Божественный замысел (идею) и космос как результат Творения и пространство для разворачивания Замысла. При возведении христианского храма соединяются реальное и идеальное, вымысел и истина, видимое и умозримое, поскольку, конструируя «тело» собора, зодчий имеет в виду и тело человека, и Божественную идею архитектурного решения.