Как начать разбираться в архитектуре

Бог Святой Дух предвечно исходит от Бога Отца.

Понимание Троичности Бога присутствовало уже в Ветхом Завете. У дубравы Мамре Авраам увидел Троих Мужей: «И явился ему Господь у дубравы Мамре, когда он сидел при входе в шатер [свой], во время зноя дневного. 2 Он возвел очи свои и взглянул, и вот, три мужа стоят против него. Увидев, он побежал навстречу им от входа в шатер [свой] и поклонился до земли, 3 и сказал: Владыка! если я обрел благоволение пред очами Твоими, не пройди мимо раба Твоего; 4 и принесут немного воды, и омоют ноги ваши; и отдохните под сим деревом, 5 а я принесу хлеба, и вы подкрепите сердца ваши; потом пойдите [в путь свой]; так как вы идете мимо раба вашего».

Если перед Авраамом стояли бы трое мужчин, изобразить их было бы просто. Однако перед ним был Господь в образе «трех мужей», и Авраам сумел увидеть истину, конечно же, духовными, а не физическими очами.

Как это показать в визуальном образе?! Самая большая трудность в христианском искусстве – выразить то, что видится духовным зрением. Постепенно в византийской традиции сформировался обычай изображать Троицу в виде трех ангелов (такие изображения встречались уже в эпоху катакомбного христианства). Далее возникла вторая возможность – Троица Новозаветная, и с этой иконой у художников сразу появились огромные проблемы, потому что на ней изображался Бог-Отец в виде Ветхого Старца, опиравшегося на описание видения пророка Даниила (VII, 9, 13, 14): «Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его – чистая волна; престол Его – как пламя огня, колеса Его – пылающий огонь… Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями, и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему, владычество Его – владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится». Один из способов изображать Новозаветную Троицу получил название Отечество, не в смысле «Родина», «родная страна», а как целокупность отеческой Любви Создателя ко всему миру, Им созданному. Но на церковных соборах в середине II тыс. такие иконы были запрещены, поскольку изображать Бога Отца невозможно, ибо представить Его нельзя (отсюда и берет начало облако-кавос-докса), и они чудом дошли до наших дней.

Мы помним, что на Никейском соборе в 325 г. была осуждена скульптура. А икона или мозаика делается на плоскости, что само по себе уже сразу исключает жизнеподобие, даже если изображения и выполнены реалистически. Если мы внимательно посмотрим на икону Спасителя из монастыря Святой Екатерины на горе Синай, то заметим, что выполнена она в реалистической манере. Даже лик Спаса асимметричен, будто обычное человеческое лицо.

Против такого реализма восставали сами представители Церкви. И уже в начале VIII в. в Византии началась эпоха иконоборчества, продлившаяся полтора столетия.

Чтобы понять, чего хотели противники, а чего – приверженцы иконописи в храмах, можно сравнить две точки зрения. Например, Епифаний Кипрский (умер в 403 году) знаменит тем, что, войдя в один христианский храм, разорвал алтарную завесу, на которой был изображен Христос (по другой версии – какой-то святой), потому что, как он говорил, в Писании запрещается вешать изображения человека в церкви. Прихожане сильно возмутились, и в результате Епифанию пришлось покупать завесу взаимен порванной.

Напротив, святой Василий, позже получивший прозвание Великий (умер в 379 году), признавал, что изображения Христа, Богоматери, апостолов, пророков и мучеников «во плоти» вполне допустимы. У Григория Нисского есть замечательное выражение: по его словам, икона «тихо говорит со стен» с верующими. Епископ Паулиний Нольский (Павлин Ноланский Милостивый, 353–431 годы) ввел обычай сопровождать церковное шествие по праздникам храмовыми иконами, которые по этому случаю торжественно снимались со стен и принимали участие в процессиях. Во многих местах этот обычай сохранился и до сих пор. Визуальные образы, считал Паулиний, написанные с верой и несущие Благодать Божию, способны пробудить религиозное чувство у тех, кто неграмотен и не может читать Писание. К VI веку у многих икон уже проявилась чудотворная способность, и священнослужители понимали, что нельзя механически исключить их из обрядов – слишком большое значение они имели. Надо сказать, что иконоборчество связано не только со спорами по поводу возможности или невозможности изобразить Господа. Дело еще и в том, что малограмотные верующие поступали с иконами воистину неподобающим образом: например, с них соскабливали краску и растворяли ее в питье, таким образом надеясь излечиться. Но ведь это не христианство, а обычная магия.