Как испортить хороший текст. От кульминации до финала

Катарсисом называют максимальный всплеск эмоций. «Лучший в мире кинозал – человеческий мозг, и ты понимаешь это, когда читаешь хорошую книгу», – говорил прославленный режиссёр Ридли Скотт. Современный читатель требует писать книгу так, чтобы он посмотрел фильм в кинозале собственного мозга. Если писателю это удаётся, жизнь персонажей и перипетии сюжета захватывают читателя настолько, что вымышленная история становится реальностью. Напряжение растёт, читатель сопереживает герою всё больше…

…и приходит к наивысшей точке собственных переживаний. Это катарсис – эмоциональное очищение и освобождение. Оно часто совпадает с моментом, когда герой прошёл через все препятствия и достиг цели.

Впрочем, герой может не победить, а проиграть, и катарсис не обязательно приносит ощущение лёгкости. Примером служит роман Уильяма Хьёртсберга «Падший ангел» – детективный мистический триллер, известный в России скорее по экранизации «Сердце ангела» режиссёра Алана Паркера с кинозвёздами в главных ролях. Там катарсис приходится на самую жуткую сцену, когда у героя пропадает последняя надежда на благополучный исход событий.

Мораль, или смысл произведения – то, что хотел сказать автор, – всё реже описывают словами в финале, как это сделал Пушкин:

⊲

А Балда приговаривал с укоризной:
«Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной».

Всё же «Сказка о попе и о работнике его Балде» написана в 1831 году и стилизована под образцы ещё более давнего прошлого, когда историю полагалось заканчивать моралью. К тому же финальная фраза у Пушкина не исчерпывает всех смыслов сказки.

Сейчас обычно нет нужды морализировать открытым текстом. Если читатель становится соучастником творческого процесса, то и мораль – это результат «беззвучной внутренней беседы души с самой собой», как говорил древнегреческий философ Платон, давший этой беседе название дианойя.

Не надо писать на одной ноте. Сам писатель может не проявлять эмоций, избегать любых оценок и вообще будто бы отсутствовать в произведении: этим приёмом успешно пользовался Набоков…

…но читатель должен быть эмоционально вовлечён в историю для достижения катарсиса и подведён к внутренней беседе. Молчание читательской души – признак плохой книги.

Перевёртыш не только производит впечатление на читателя. Он активизирует дианойю и способствует самостоятельному раскрытию смыслов. Этот приём бывает неявно выраженным в крупной форме романа. Но чем короче рассказ, чем ближе он по форме к анекдоту, тем острее перевёртыш требуется в тексте, особенно в финале.

Как использовать перевёртыш?

Неожиданно.

На перевёртышах построены многие фольклорные истории.

⊲

Старушка на улице торгует редиской по пятьдесят рублей пучок. Каждый день мимо проходит молодой человек и не берёт редиску, но суёт продавщице полтинник.

Однажды старушка, получив деньги, цепко хватает парня за руку. Он улыбается:

– Вы, – говорит, – хотите наконец-то сказать спасибо и узнать, почему я плачу вам полсотни, а редиску не беру?

– Мне плевать, – отвечает старушка. – Просто редиска теперь по сто рублей.

Одна удачная финальная фраза может превратить рядовой сюжет в историю с драматургией. Всем известно, что слоны обладают прекрасной памятью; многим знакомы трогательные рассказы о слоновьей благодарности…

⊲

Турист, путешествуя по Африке, встретил раненого слона, вытащил у него из ноги копьё и обработал рану. А годы спустя он оказался в цирке, где выступали слоны. Вдруг один из слонов покинул арену, подошёл к туристу, обхватил его хоботом – и со всей силы ударил головой об пол. Это был не тот слон.

Великий мастер финального перевёртыша – писатель О. Генри. У него есть образцовый рассказ «Пока ждёт автомобиль», где последняя фраза меняет персонажей ролями и неожиданным образом переворачивает всю историю…

…а самый короткий рассказ О. Генри – с которым он, по слухам, выиграл некий конкурс, – короче многих анекдотов, но при этом содержит полноценную историю в трёх частях и перевёртыш:

⊲

Шофёр закурил и нагнулся над бензобаком посмотреть, много ли осталось бензина. Покойнику было двадцать три года.