Как я решила умереть от счастья

Чуть ниже по дороге я различаю красные и оранжевые огни вокруг большого дома. Это все равно что обнаружить жилую хижину в лесной чаще, найти счастливый приют. Под фонарями болтают и обнимаются парочки. Слышится смех, зажженные сигареты сверкают в ночи, подобно светлячкам. Я открываю для себя новый мир, мир дружбы. Звучит музыка в стиле диско, снаружи она кажется тихой, внутри — оглушительной. С непривычки к таким децибелам я зажимаю руками уши и зажмуриваю глаза, а сама смеюсь от радости, приветствуя весь этот гам. «Роза Бонёр» забита до отказа, вокруг меня танцуют впритирку, поют, хохочут, вопят, целуются, обжимаются, пьют, чокаются, трясутся и толкаются. Франк то и дело машет знакомым, некоторые подходят поцеловать его в щеку, и не только женщины. Здесь много целующихся мужчин. На территории Франка у любви нет границ. К нам вразвалку идет брюнет лет сорока, размахивая бутылкой шампанского. Он обнимает Франка и целует в губы. Я невольно отодвигаюсь: меня смущает столь открытое проявление чувств. Еще несколько часов назад Франк олицетворял для меня благоразумие и мудрость. Я не знала о нем ничего, а он обо мне все знал. Он казался мне всеведущим небожителем, и вот передо мной человек из плоти и крови, который дарит и принимает любовь. Это поразительно.

— Эрве, познакомься, это Сильви. Сильви, это Эрве.

В его глазах гордость и обожание, Франк откровенно счастлив видеть своего друга. Эрве такой же холеный, как он: красивая небесно-голубая рубашка подчеркивает спортивный торс, роскошные кудрявые волосы растрепались, но не больше, чем нужно. Невероятно хорош. Я даже не знала, что гомосексуалисты бывают такими мужественными. Во всяком случае, я их не так себе представляла.

— Очень рад, Сильви! Ну-ка, стой, не шевелись!

Он, словно духами, сбрызгивает меня шампанским за каждым ухом. Мне щекотно, но это лучшее в мире крещение.

— На счастье! — кричит он сквозь общий шум.

Я улыбаюсь, беру бутылку и пью прямо из горлышка. Моя выходка встречена одобрительным смехом.

— Пошли танцевать!

И вот они уже раскачиваются в обнимку. Я снова радуюсь, что он открылся мне как человек, человек-праздник. Счастливыми глазами оглядываюсь вокруг. Здесь хорошо, в этой жаркой толпе, здесь никого не осуждают, здесь рады всем. Хорошо бы сюда привести Вероник, ей тут самое место. И Эрика тоже, разумеется. Хорошо бы он сейчас был со мной, мы бы прижались друг к другу и тоже качались в такт музыке, хотя я танцую, как бревно. Разомлев от тепла и шампанского, отправляю ему смс.

«Когда увидимся?»

Сразу же приходит ответ:

«Завтра вечером?»

Я хочу ответить «Почему не сейчас?», но какая-то невидимая рука меня удерживает. Нет, не буду торопиться, буду смаковать это ощущение: где-то там, в огромном Париже, один мужчина думает обо мне, хочет видеть меня, Сильви Шабер, меня, сутулую дылду.

«Отлично, до завтра!» — пишу я ему и делаю еще глоток шампанского.

Купаясь в мягких волнах счастья, вдруг вспоминаю женщину, которая ждет меня в холодильной камере больницы Сен-Луи, и пью за нее в знак моей признательности. Это благодаря ей сейчас я здесь, в тепле, в «Розе Бонёр», в окружении веселых людей. Это благодаря ей я живу на свете. Рак-отшельник нашел себе новый дом. Я и не подозревала, что могу испытывать такую жажду жизни. Мое сердце бьется в ритме басов. Сегодня впервые могу с уверенностью сказать, что я не чужая на этом празднике.

Утром голова у меня поразительно светлая для человека, который накануне выдул бутылку шампанского и еще два-три коктейля в придачу. Одеваясь, я чувствую небывалую решимость и звоню Лоре — предупредить, что опять опоздаю.

— Лора, это Сильви, я уже еду, не могла бы ты сказать Пьеру, что мне срочно нужно с ним увидеться, как только я приду, прямо срочно!

— Хорошо, но я надеюсь, ничего страшного не случилось?

— Нет, страшного ничего, но ты подчеркни, что это срочно.

Пьер наверняка будет удивлен столь необычным требованием. Я его никогда не беспокою. Мы редко разговариваем, он моей работой доволен, о чем неизменно сообщает на итоговом собрании в конце года, и нам этого достаточно. Пьер хороший руководитель — как отец, который издалека наблюдает за своими растущими детьми. Он ценит сотрудников, вроде меня, лишенных личной жизни и готовых посвятить себя делу целиком. Боюсь, мое заявление может его шокировать.

Лора встречает меня в офисе, сгорая от любопытства. Хотела бы она понять, что нынче творится в моей голове. Я за много лет не привлекала столько внимания, как за последние недели. Нелли и Корин до сих пор судачат у кофейного автомата. Я вихрем пролетаю мимо них.

— Привет, Лора, Пьер меня ждет?

— Ну да, я передала, что ты хочешь с ним поговорить, а он просил тебя заходить в любое время. Кофе хочешь?

— Нет, спасибо, — бросаю я, твердым шагом направляясь к кабинету Пьера.

Стучу в дверь и невольно улыбаюсь, что, естественно, замечает Лора, которая не спускает с меня глаз. Скоро я стану ее любимой темой для сплетен.

— Войдите!

Открываю дверь.

— Здравствуй, Сильви, как дела? Лора сказала, что ты хотела меня видеть.

— Да, Пьер, добрый день.