Как я был пособием

– Тома придумала как, мы сделали. Освободили и увели в деревню, но там ночью кто-то ходил, мы с Юлианом вышли разузнать и напоролись на рыкцарей, которые шли в горы. Нас связали. Сейчас мы только что освободились, вон, посмотрите, – я кивнул назад.

Один из войников спешился, поднял с земли и показал всем перетертые веревки.

– Если хоть в одном слове соврал… – Сжатая в кулак рука цариссы поднялась, показывая, что меня ждет в таком случае. – Говори, где та деревня!

– Не знаю. Где-то неподалеку.

– Поблизости только две, – подсказали сзади.

– Разделяемся! – объявила Дарья. – Этих – со мной.

Меня перебросили перед ней через коня, на спину легла тяжелая рука с мечом, вторая дернула поводья. Юлиана тоже пристроили куда-то. Кони помчались, отчего я всю дорогу подлетал и падал, подлетал и падал. Не самое приятное путешествие. Главное – не отбить что-нибудь важное.

Вокруг мелькали деревья, но когда голова свешена вниз, не до природных красот. Вообще не до пейзажа.

Над ухом требовательно раздалось:

– Та деревня?

Вывернувшись, я постарался представить, как бы отсюда смотрелось то, что раньше виделось изнутри.

– Похоже.

Отряд помчался к деревянным домикам с мечами наголо. Переполошили всех. Выскочившие деревенские хлопали глазами и клялись, что ни в чем не замешаны и совершенно ни в чем не виноваты.

– Где царевны?

– Позавчера ночью кто-то ходил рядом… – Староста заметил нас с Юлианом. – Эти двое отправились в погоню и исчезли. Царевны тоже вышли, но никого не нашли. Вчера утром они прочесали окрестности и отправились в башню.

– В башню эта дорога? – указала Дарья куда-то в сторону.

– Она.

– Вперед!

Снова пришлось ощутить прелести синусоидального полета, в каждой нижней точке ударявшего меня о коня, седло и Дарьины стальные бедра, в высшей – снова о Дарью, но только о крепкие руки.

– Флаг на башне! – донесся голос передового войника. – Цариссита дома.

Дома. Они дошли.

Далее началось столпотворение. По мере приближения отряда из башни высыпали царевны и помчались навстречу с радостными воплями. Флаги рассказали девочкам, кто едет. Из ликующего разноголосья выскакивало иногда что-то отчетливое:

– Мама!

– Я тут!

– Бегу!

– Варвара!

Дарья одной из первых доскакала до бежавшей навстречу дочери. Спрыгнув в одно движение, царисса ненароком лягнула меня коленом.

– Доченька!

– Мама!

В момент объятия счастливые глаза Варвары заметили висевшего кулем меня:

– Чапа?! Едва узнала. Откуда? И что у тебя с головой?

Точно, большинство царевен еще не видело меня стриженым.

– Ты его знаешь? – Дарья обернулась. – И того тоже?

– Юлиан. Мы думали, их убили.

Варвара с любопытством осматривала наши ершистые затылки. Если даже она едва узнала, можно не сомневаться, что у Дарьи мысли не возникнет обо мне как о девочке, с которой она в свое время пару раз разговаривала.

– Чапа! Юлиан! – Поперек всеобщего счастья, расталкивая и не выбирая дороги, к нам со слезами на глазах мчалась Тома.

Глава 3

На земляном этаже башни не поместилось бы столько коней, и большую часть, видимо, увели наружу, либо придется верить во власть над пятым измерением. Фантастика, конечно, но у хороших хозяев такое случается.

Тома уже приняла хозяйство и теперь довольно сносно распоряжалась, прикрикивала, сновала туда-сюда. Быстро же освоилась.

Деревенские плотники укрепляли разбитые при штурме ворота. Решетку за воротами, вывороченную с корнем, приводили в божеский вид сразу два кузнеца с несколькими подмастерьями. Бегали слуги, некоторые – в одежде бело-сине-красных цветов Варфоломеи, для меня очень символичных. Именно такая трехцветная очередность соблюдалась не всегда, но, думаю, Тома наведет порядок, даже если до сих пор смысл имел только набор цветов, а не то, как они расположены. Если с причала появится еще кто-то, по флагу он поймет, куда идти за помощью. А помощь будет, голову даю на отсечение. В прямом смысле. Если найдутся «черти» – милости просим. Спрячем, обучим, пристроим, создадим нужную легенду. Раз уж обрели какую-то власть, используем ее во благо. Я так думаю. Надеюсь, Тома поддержит. А не поддержит… сам справлюсь.

Царевен разместили в комнатах, где после ухода разбойников не осталось ничего целого. Слуги срочно восстанавливали мебель. Везде что-то строгали, пилили, колотили, тащили, устанавливали. Вряд ли все это прежние слуги. Настоящих слуг перебили при взятии башни, если верить рассказам. Сейчас здесь либо крестьяне, прибывшие на помощь, либо те самые слуги Варфоломеи, у которых надо поинтересоваться, почему их не тронули рыкцари.

– Ужин! – прогремело по коридорам и вылетело за пределы башни, где тоже располагались еще не размещенные или вышедшие на прогулку гости.