Как я был пособием

Приспособились. Понравилось. Но. Организм-то спроектирован под другое. Потому, когда стали есть мясо, потребовался периодический отдых от тяжелой пищи. (Кстати, в жару есть особенно и не хочется, тело само как бы просит пощады). И появился пост. В древности постились именно летом. Со временем приняли новый календарь, даты поползли и ныне находятся там, где находятся. Но заставили поститься – кто? Святые книги. В нужное для выживания время.

Только всей человеческой дури не учли те, кто составлял изначальные Святые писания. Реформаторы никогда мелочевкой не занимались, радея о главном – о спасении душ. Их можно понять. Душой. Но не телом. Потому самый большой беспорядок на свете остается после тех, кто хотел привести его, свет, в порядок. Но я не об этом. В общем, «еще… мясо было в их зубах, еще не были съедены птицы, как возгорелся на них гнев Громовержца и поразил великим мором»… У людей не было опыта употребления мясной пищи, вот и скушали, наверное, что-то несвежее. Непрожареное. Больное или павшее. Бывает. С голодухи да с незнания-то. Понятно ведь, что ничегошеньки древние люди в микробах и прочих инфузориях-туфельках не понимали. Руки перед едой с мылом не мыли, зубы не чистили, гигиену с гиеной путали, потому и получили в Святом Писании: «И если что-нибудь от трупа их упадет на какое либо семя, то оно чисто. Если же тогда, когда вода налита на семя, упадет что-нибудь от трупа их, то оно нечисто для вас», «все на что упадет что-нибудь от трупа их, нечисто будет: печь и очаг должно разломать, они нечисты». И далее в том же духе. Как иначе, кроме как запретами свыше, объяснить несведущему в вирусологии человеку способ спасения жизни и здоровья? В общем, не от нечего делать писались Писания. Святые книги – путеводитель по выживанию. Конечно, настолько, насколько люди смогли понять, насколько сохранили, пронеся сквозь века (почему-то сразу игра в испорченный телефон вспоминается). Потому, наверное, проклята или, как минимум, ненавидима в большинстве Откровений профессия ростовщика, по-нынешнему – банкира. А кто может устроить конец света и похе… прошу прощения, похоронить цветущую цивилизацию, вновь опустив человечество на пещерный уровень? Только тот, у кого власть. А у кого власть? У того, кому должны. Испокон веков известно: за посул списать должок люди идут на любые преступления. В то же время, с обратной стороны в стену стучат и проламывают ее распухшими лбами дивизии дрожащих Раскольниковых, присвоивших себе право…

Не так ли, кстати, погибла прежняя, допотопная цивилизация? У одних было все, у других постепенно не осталось ничего, кроме долгов.

В результате не осталось ничего. И никого. Потоп, говорят. А может – новый виток отягощенного сребролюбием человеческого самомнения, считающего, что уж теперь-то идет в правильном направлении, не обращая внимания на явные следы кем-то заасфальтированной дорожки к обрыву? Не за то ли Высшие силы покарали всех скопом, что люди забыли о главном? Не на том ли пороге стоим сейчас, когда чтятся не заповеди, а биржевые сводки? Банкир – вместо святого отца, прибыль – вместо любви. Когда-то сумели же извести язычество, как кровожадное, с человеческими жертвами, так и не очень, – не запретом, а постепенным замещением, вытеснением, воспитанием. Что мешает продолжать в том же духе? Настоящий правитель не отдаст приказ, который его подчиненные исполнить не могут. Солнце взойдет лишь по указке того короля, который заранее осведомился о времени восхода.

Согласно циничному правилу, известному всем политикам, если безобразие нельзя запретить, его надо возглавить. И если возглавить правильно, реформировать действенно и запрещать постепенно, только те пункты, которые на определенном этапе действительно запретить можно – тогда можно справиться с любой бедой, с любой болезнью, которая поражает теряющее способность к защите общество. В который раз восхищаюсь девизами мира, где довелось очутиться: «Слабое общество – мертвое общество». «Удар в ответ на удар – беспросветная глупость. Зашита и оборона – отсроченная смерть». «Победа – сплав опыта, ума, смекалки, воли и подготовки. Недобор в любой из составляющих – смерть». И главный: «Я беспощаден с преступниками, ибо преступивший закон сознательно поставил себя вне общества – общество обязано ответить тем же». Не потому ли Каиново племя выжило?

Гм, Авель? Да, Авель. Учитывая перевод имен из текста первоисточника – басня «Стрекоза и муравей». Повод для размышлений.

Голова разрывалась. Одна часть категорически не принимала происходящего в новом мире, вторая голосовала за него обеими руками.

В любом случае, я благодарен миру, в который меня занесло – здесь я встретил Зарину. В отличие от покинутой Земли здесь постоянно что-то происходит. Жизнь кипит. Что показательно – не чья-то там, а конкретная моя. И пусть не все складывается удачно, не все приключения приятны, но некоторые…