Каюсь. Том 1

Злость приводит меня в чувство да и мороз ощутимо дает о себе знать. Лезу в сумку, чтобы достать телефон. Нужно вызвать такси, заселиться в какую-нибудь гостиницу, завтра узнать у тети Кати, где мама, съездить к ней, а там уже попросить Олега о помощи. Впрочем, мое месячное содержание вполне способно покрыть расходы за хороший санаторий. Но эти мысли быстро отходят на второй план, а точнее вовсе исчезают из головы, стоит мне заметить в сумке разрез сбоку и отсутствие телефона и кошелька со всеми деньгами, кредитками.

Замираю, непонимающе глядя в пустую сумку, хлопаю тупо ресницами, надеясь, что это обман зрения, а потом принимаюсь лихорадочно перебирать оставшиеся в сумке вещи. Ищу, как чокнутая, понимая, что ни черта не найду, но все равно продолжаю, пока мой нервоз не достигает апогея. Отбрасываю с психу проклятую сумку, едва ли не топая ногами от бессилия, а потом на меня нападает истеричный смех.

Боже, это только со мной может такое приключится. Вечная лохушка. Суки, чтоб вы там подавились, уроды гребанные!

Хочется орать от этого дурдома вселенских масштабов. Похоже, меня решили доконать окончательно. П*здец! Просто гигантский, долбанный П*ЗДЕЦ!

Что теперь делать? К бабушке не пойду, я лучше реально некоторыми местами начну подрабатывать. К бывшим подругам – тоже не вариант. Остается только один человек –Гладышев. Впрочем, только он у меня и есть. И только его номер я знаю наизусть. Думать о том, что Олег не ответит на звонок или какой нагоняй меня ждет в случае, если ответит, не хочу. Сейчас главное позвонить, иначе я просто утону в истерике. Оказаться на улице без денег и телефона в двенадцать часов ночи и тридцатиградусный мороз – это, я вам скажу, фееричный расклад. Но я стараюсь не поддаваться панике, подавляю в себе страх и дурные мысли, и отправляюсь на поиски телефона в места, где в двенадцать ночи могут быть люди.

Но найти людей, как оказалось, не самая большая проблема. Сложнее не получить отказ на просьбу о звонке. И даже моя соболиная шуба не спасала положение. У девяноста процентов людей в двадцать первом веке просто на просто «нет телефона», либо есть, но дадут они его на извращенных условиях – это касательно мужчин, хотя назвать их так можно с натяжкой. В общем, кругом одни уроды. Хотя я их понимаю, сама такой же была. Всегда опасалась, что обворуют. Но неужели по мне не видно, что на фиг мне их телефон не сдался. Я даже готова свою эту шубу променять на один – единственный звонок. Но, слава богу, нашелся добрый человек среди этой кучки равнодушных тварей. Набирая заветный номер, я едва ли не молилась, чтобы Гладышев ответил. И он, как и всегда, не подвел.

–Алло!– раздался раздраженный, заспанный голос моего любимого, и на меня нахлынуло такое облегчение, что я едва удержалась на ногах. Даже будучи за пару сотен километров, Гладышев казался всемогущим, и проблемы переставали быть проблемами, ибо я знала, он решит их в два счета. И от этого все напряжение мое схлынуло, а самообладание, державшееся на голом адреналине, лопнуло, как мыльный пузырь, и перекрытые краники рвануло. Я начала реветь в трубку, не в силах подавить истерику и что-то сказать.

–Чайка?!– недоуменно воскликнул Олег, а потом голос в миг трансформировался из сонного в напряженный, угрожающий.– Где ты?

Но я начала реветь с еще большей силой, а потому лишь заикалась, пытаясь ответить на его вопрос.

–Что, мать твою, случилось? Куда ты опять врюхалась?– заорал он.

–Я… я,– глоток воздуха под нетерпеливое сопение в трубке. – Меня обокрали, все украли, все вещи.

–Жаль, что тебя в придачу не прихватили, – съязвил он, вызывая у меня истеричный смешок, а потом с тяжелым вздохом добавил, – Где ты?

–В Рубцовске.– прорыдала я.

–И какого хера ты там – в Рубцовске забыла? – процедил после небольшой паузы, во время которой, видимо, переваривал мой ответ.

–К маме поехала, она болеет, – я начала тараторить, быстро пересказывая все, начиная с тети Кати, заканчивая моим поиском телефона. Олег молчал даже, когда я закончила свой рассказ и продолжила реветь.

–Значит так, успокойся и послушай меня!– произнес он таким тоном, что я сразу как-то внутренне подобралась и прекратила плакать. – Ты сейчас идешь на вокзал, проходишь в зал ожидания, садишься туда, где людно и ждешь, никуда не рыпаясь и не показывая, что ты в отчаянном положении. Ты меня поняла?

–Да.

–Что да?– рявкнул он.

–Поняла, не дура!– буркнула я.

– Если б ты дурой не была, сидела бы на жопе ровно,– бросил он раздраженно. Мне, конечно, хотелось возразить, но я была не в том положении, чтобы пререкаться. А он уже сворачивал разговор. – В общем, давай, иди, жди.

–Чего ждать-то?– все же огрызнулась я.

–Того! Узнаешь, как только – так сразу. Заодно и в терпении поупражняешься, тебе полезно. Все, иди на вокзал, как дойдешь, набери откуда-нибудь. – отдал он распоряжение и отключился. Я же от пары минут разговора с ним закипела так, что даже в тридцатиградусный мороз стало душно.