Каюсь. Том 1

–Пойми, я хотела начать с чистого листа в универе. Хотела быть обычной девчонкой без темного прошлого, -Лерка замолчала, я же напряглась. После ее слов Олег и все проблемы, связанные с ним, вылетели из головы.

–Какого темного прошлого? – спрашиваю требовательно, чувствуя, что за этим скрывается нечто ужасное. Я до сих пор была зла и разочарованна, но какая-то часть меня готова без объяснений простить подруге всю эту ложь, точнее утаивание. Может, я просто цеплялась за нее, так как она единственная моя подруга? А уж мне известно, как больно терять друзей.

–Я не хочу пока об этом говорить, Ян. Прости. Не сейчас. Может, как–нибудь потом. Еще пока слишком рано, – тихо ответила Лерка, пристально рассматривая свои руки.

–А я вот от тебя ничего не таила. Как дурочка –душа нараспашку, – горько усмехнулась я, Лерка потупила взор и прикусила губу. Меня же несло.

–Ты вообще когда-нибудь собиралась рассказать о себе? Или так и дальше кормила бы меня сказочками о том, как прекрасно тебе живется, какая ты милая пташка? –допытывалась я, Гельмс отвела взгляд и я поняла, что все продолжалось бы как прежде – игра на публику.

– Как же мне везет с «друзьями»!– хохотнула я сквозь слезы и подхватив рюкзак, пошла на выход.

–Куда ты? Ян, постой. Ну, куда ты пойдешь? –Лерка идет следом. Я же молча одеваюсь и только после отвечаю;

–Туда, где мне хотя бы не врут!

–Господи, да очнись, Ян! Это не больше, чем на месяц. Натрахается и выкинет тебя на улицу, – пыталась достучаться до меня Лерка с таким видом, будто я наивная глупышка, что меня взбесило еще больше.

–Именно так, Лер! Но он хотя бы об этом говорит открыто, – отрезала я и вышла из квартиры, но Гельмс пошла следом и вцепилась мне в рукав куртки. Я повернулась.

–Это ошибка и ты пожалеешь. У тебя и так уже столько косяков, куда еще? –продолжала она наставлять с умным видом. Легко ей рассуждать.

У меня в горле стоял комок. Я задыхалась и было настолько плохо, что хотелось только одного –бежать подальше от всего и всех. Где –то там на задворках сознания мигала, как красная лампочка мысль, что не стоит горячится. Но я утопала, как в болоте во всей этой непроглядной тьме проблем и мерзких открытий. Мне необходим был свежий воздух и тишина. Осторожно убрав руку Лерки, уставшим голосом тихо сказала:

–Мне нужно побыть одной, обдумать все, переварить. Я позвоню.

–И куда ты пойдешь?

–Переночую в гостинице, подумаю, как быть дальше, возможно, вернусь домой.

–Ясно. Не обижайся на меня, ладно? Ты для меня дорогой человек, – улыбнулась она почти искренни, не понимая, насколько фальшиво звучат ее слова. Я не смогла сдержать язвительную усмешку, от чего Гельмс переменилась в лице и уже более холодно произнесла:

–Хотя бы держи меня в курсе событий. И… я рядом, если что. Ты же знаешь, что всегда можешь на меня положиться? –вопрошала она, только я уже ничего не знала и ни в чем не была уверенна. Но чтобы поскорее уйти, молча кивнула и без лишних слов стала спускаться по лестнице.

Выхожу на улицу и иду в неизвестном направление быстрым шагом, надеясь, что таким образом не поддамся истерике. Боже, как же я устала! Хоть дурниной ори.

Я шла, сама не зная куда. В конечном счете оказалась в метро. Как в каком-то тумане добралась до Отрадного. Зачем? Сама хотела бы знать. Вообще состояние было какое-то меланхоличное, я ни о чем не думала и не грузилась. Просто смотрела на суету городской жизни: на людей, бегущих куда-то, на проезжающие машины, на то загорающиеся, то потухающие огни, дышала выхлопными газами, смешанными с ароматом осени и продолжала бесцельно идти, пока не наткнулась на гостиницу «Алтай». Прочитала название и как говорится «сердце биться перестало». Все-таки родина – не пустой звук. Тянет, как не крути. Смотрю на неоновую вывеску и диву даюсь. Прям знак какой-то. Я же с Алтая.

Без лишних раздумий направляюсь в эту гостиницу. Выглядит она вполне себе прилично, три звезды меня устраивают да и цены, как оказалось, не слишком бьют по кошельку. Снимать номер было почему-то неловко и страшно, но пересилив себя, все же сделала это.

И вот я уже в номере эконом класса, лежу поперек кровати, курю, пытаюсь пускать дым колечками. Получается как-то коряво, но я пробую снова и снова. Это бестолковое занятие занимает меня и отвлекает. Не знаю, сколько это продолжалось, но тут раздался сигнал, извещающий меня о новом сообщении. Вздрагиваю от неожиданности и хватаю телефон, вспомнив про Гладышева. Даже не глядя, открываю сообщение и словно получаю удар под дых, прочитав: « Что, не можешь даже трубку взять? Стыдно? Правильно! Ты – неблагодарная свинья! Попробуй только не появись, когда я приеду, потом можешь вообще не возвращаться домой. Мне Катьке в глаза смотреть стыдно. Воспитала дуру. Я в Москве буду послезавтра, чтоб собрала сумки и ждала меня!».